взгляд, с этой Джессики Макдермотт-Прайс вполне сталось бы сунуть в карман пиджака дохлую крысу – милый такой пустячок, бесплатный довесок к покупке, однако в карманах нашелся только твердый плоский прямоугольник вроде кусочка пластика. Сунув руку в карман, Джуд осторожно извлек находку.
Прямоугольник оказался фотоснимком, причем прекрасно ему знакомым – любимым снимком Анны с ними обоими в кадре. Щелкнул их Дэнни на исходе дня под конец августа: переднее крыльцо залито розоватыми, теплыми лучами заходящего солнца, вокруг мерцают кружащие в воздухе звездочки пыли, среди пылинок вьются стрекозы. Джуд в поношенной джинсовой куртке сидит на ступенях с «Добро» в руках. Анна, зажав ладони меж бедер, сидит рядом, смотрит, как он играет. У ног их, вольготно растянувшись в пыли, озадаченно глядя в объектив, лежат Ангус с Бон.
Славный денек был… возможно, один из последних хороших дней перед тем, как все покатилось к чертям, но никакого удовольствия находка Джуду не принесла. Кто-то, вооружившись «Шарпи»[21], дрожащей от ярости рукой закрасил черным глаза Джуда на снимке.
– А как он выглядел, этот призрак в коридоре? – неуверенно, робко спросила Джорджия, не приближаясь к нему ни на шаг.
Заслоненного спиной Джуда снимка она не заметила – и хорошо. Не хотелось бы Джуду, чтоб она его видела.
Совладать с голосом оказалось нелегко: слишком уж неприятно поразил Джуда собственный портрет с глазами, закрашенными множеством черных штрихов.
– Будто старик, – откашлявшись, ответил Джуд. – Старик в этом самом костюме.
«И точно с такими же жуткими черными каракулями поверх глаз, как эти», – едва не добавил он, повернувшись к Джорджии и показав ей снимок, однако ничего подобного не сделал и не сказал.
– И что он? Просто сидел? – спросила Джорджия. – Больше ничего не случилось?
– Он поднялся и показал мне бритву на цепочке. Маленькую такую, забавной формы. Кривую, как полумесяц.
В тот день, когда Дэнни снимал их, Анна еще оставалась в своем уме и Джуду казалась вполне довольной жизнью. Сам Джуд большую часть того августовского дня пролежал под «Мустангом», а Анна, державшаяся рядом, порой тоже забиралась под днище машины, чтоб подать ему то нужный ключ, то необходимую деталь. И на снимке вышла с пятном машинного масла под нижней губой, с ладонями и коленками, сплошь перемазанными той самой трудовой грязью, что красивее всякого макияжа, той самой, которой вполне можно гордиться. Вся перемазана, брови приподняты, меж бровей симпатичная складочка, рот приоткрыла, будто вот-вот рассмеется или скорее задаст очередной вопрос… «А ты часто рыбачил на озере Поншартрен? А каким твой лучший в жизни пес был?» Эти ее вопросы…
Однако, когда между ними все кончилось, спрашивать, отчего Джуд отсылает ее восвояси, Анна даже не думала. После того вечера, когда он отыскал ее бегущей по обочине хайвэя в одной футболке под гудки проезжающих мимо,
Еще одна популярная в США марка фломастеров различного назначения.
