стук в дверь. Он мог убить Муна, если бы тот позволил себе надежду, что вернулась мама, а оказалось бы иначе. Поэтому он пошел к двери, стараясь ничего не придумывать. На пороге стояла Кильда. Это было очень удивительно, Мун растерялся, но дама все взяла в свои руки.
– Здравствуйте, – очень вежливо произнесла она. – Мое имя Кильда. Я из кареты, что в центре нашей деревни. Простите за незваный визит, но меня просили к Вам зайти.
Мун удивился еще больше.
– Мама?!
– Да, Ваша мама.
– Пройдите, пожалуйста!
Кильда зашла и скромно стояла у стола, пока Мун не предложил ей стул.
– Спасибо огромное! Сегодня был такой прекрасный денёк, – сказала она, расположившись, – а сейчас глядите, какое небо. Зависло на месте куполом, и всё тут. А ведь оно здесь каждый день разное. Больше всего люблю, когда низко пролетают огромные облака. Я недавно начала замечать, что каждое что-то или кого-то напоминает. Видела я и драконов, и дома, и лица людей, это очень интересно! А сегодня – так тоскливо… Но самое прекрасное, как я его называю, Царство. Солнце опускается ниже туч, белые облака вдалеке у самого горизонта, освещенные оранжевым светом, начинают напоминать сказочные замки и уплывают за горизонт. Я очень люблю на это смотреть. У Муна подступили слезы, он тут же их вытер, однако это не прошло незаметно для Кильды.
– Что с Вами? – взволнованно спросила она.
Мун рассказал как можно более кратко то, что видел, стараясь изо всех сил не допустить слезливых оттенков в голосе. Он не любил, когда его жалели.
– Ах, да, как я могла забыть… Вот глупая! – запричитала Кильда. – Я же чего притопала! Ваша мама ко мне сегодня приходила и просила передать Вам этот конверт.
– Конверт?!
Дама порылась в многочисленных складках платьев и вытащила смятую бумажку.
– Она очень просила Вам передать, через четыре часа как уйдет. Надеюсь, я правильно рассчитала время. И можете мне поверить, я ничего не читала!
– Она что-нибудь еще сказала?!
– Нет… Но выглядела, очень спокойно. А… вспомнила… Она просила не отходить от Вас, пока Вы его не прочитаете. Так что простите за наглость, но мне придется пока остаться… надеюсь, Вы не сильно против?!
– Нет, что Вы… – произнес Мун, судорожно разворачивая бумажку.
Многие строки были до неузнавания зачеркнуты. Почерк был мамин, но какой-то судорожный. Послание же ввергло мальчика в оцепенение.
«Сыночек! Прости маму, что не попрощалась, ты слишком сладко спал. Мне нужно было срочно уйти, еще давно. Я не говорила тебе, но однажды… это неважно. Послушай… За мной прилетела огромная золотая птица! Я молила ее взять и тебя, она пообещала, что когда-нибудь прилетит и за тобой! Молю, не кидайся сейчас за мной в Лес! Со мной всё хорошо. Птица отнесет меня в какое-то сказочное место, и мы там встретимся! Совсем скоро! Понимаешь, сыночек? Мы обязательно встретимся! Я тебя очень люблю. Больше всего на свете.
