нет. Слишком уж реальным был сон. В растерянности я переводила взгляд с пустых полок, где были мои вещи, на бывшую свекровь и теряла силу бороться. Было сложно осознать, что люди бывают так жестоки…
– Иди-иди, – мерзко-сочувственно прошептала старушка, положа руку на сердце. – Не мозоль глаза, раздражаешь.
Дверь позади хлопнула, явно чисто для виду и привлечения внимания. Гость стоял там давно, в общей перепалке его вовсе не заметили. Соболеву я не удивилась, а вот старушка ужаснулась и прижалась к стене.
– Я смотрю, – самодовольно улыбнулся Соболев, – не так уж далек я был от реальности? Да, Виктория?
– Бог мой! Что за стыд средь ночи?! – запричитала женщина, хватаясь за сердце. – Любовника своего привести в дом мужчины, что тебя обогрел, одел и обул! Где же это видано?! Кому расскажешь, не поверят.
Щеки мои вспыхнули по мановению волшебной палочки, а голова закружилась от стыда. Я-то привыкла к подобному нытью бывшей свекрови, а вот реакция Соболева пугала. Мало ли, что он мог обо мне подумать…
Но, к счастью, босс был человеком не прошибаемым. Пройдя офисную «военную» подготовку, в виде прямого руководства толпой ленивых сотрудников, он спокойно изучал старушку, как зверушку. Рассматривал, оценивал, что-то в голове прикидывал.
– И, – кратко спросил он меня с приподнятой бровью, – она такая всегда?
– Угу… – горло сжалось так, что выдавить больше ничего не смогла. Глядя, как женщина между нами набирает полные легкие для дальнейшего шоу, я подобралась с места и бросилась к Соболеву, хватая того за рукав и утягивая к выходу. – Знаете, а я передумала! Пойдемте-ка отсюда быстрее… Зачем мне эти вещи, правда? Пока на работе поживу, вам же лучше… А дальше новенькое куплю, так даже интереснее.
– Правильно-правильно, – довольно прокричала вслед женщина. – Проваливайте подобру-поздорову!
Николай Александрович замер на месте. Спина его напряглась, а руки сжимались и разжимались со скоростью света. Медленно он повернулся на старушку, сверкнув в нее страшно пугающим взглядом, прошибающим до костей. Та прижалась к стене и задрожала.
– Я тебя не узнаю, Вика, – качая головой, выдохнул мужчина. – Ты настолько себя не уважаешь, что позволишь этим людям так себя вести?
– Но… – стало горько и досадно. А еще добивало то, что Соболев все это видел и явно меня жалел. Подобное чувство в свой адрес я не любила. – Что я могу? В суд идти? Доводить их до белого каления постоянными визитами? Только вот это меня тоже доведет.
Деловито оценив мою речь и явную панику на лице, начальник ответственно кивал, словно мы на презентации со спонсорами, а не в моей бывшей квартире по бытовому вопросу.
– Ты слышала такое выражение, солнце, – мягко, хрипло прошептал он с мальчишечьей усмешкой. От обращения «солнце» мое сердце сжалось, покрылось мурашками и сдалось в плен обаянию мужчины напротив. – «Поступай с людьми так, как хочешь, чтобы поступали с тобой?».
Бросив
