требует виртуозного мастерства, тем не менее, это не спорт, а тяжёлая и кровавая работа. Уничтожая неприятельский «Мессер» или «Юнкерс», Борис всегда отдавал себе отчёт в том, что это не просто очередная звёздочка на фюзеляже его ястребка, а чьи-то погубленные жизни. Как солдат, он обязан был выполнять свой долг, но чисто по-человечески часто сожалел о том, что экипажу подбитого им самолёта не удалось спастись на парашютах. Но Алексей ещё жил представлениями юного романтика и хотел слышать только о подвигах и приключениях. Когда-то Борис был таким же. Но ему всегда везло на учителей. Помниться в Испании американский наёмник – техасец Мэрион Джойс говорил молодому русскому лётчику:
– Война, это жёсткий бизнес, бой. Но и в бизнесе должна быть мораль, не позволяющая тебе довести разорившегося конкурента до полного банкротства. А тот, кто получает удовольствие, узнав, что разорённый им парень сиганул головой вниз с пятидесятого этажа, однажды превратится в бешеную собаку…
Утром Нефёдов со своим новым приятелем вместе выбегали на зарядку. На берегу моря среди пальм и тропических зарослей был устроен отличный гимнастический городок. Борис демонстрировал молодому приятелю такие трюки на турнике и брусьях, что Алексей только рот открывал от изумления. Сам неплохо сложённый и спортивный Сироткин, тем не менее, с первого раза не мог повторить за Нефёдовым его стремительные вращения и головокружительные пируэты. И Борис с удовольствием учил парня полезным для укрепления мускулатуры и вестибулярного аппарата упражнениям. Когда-то точно также с ним занимался его аэроклубовский инструктор Степан Лапатуха…
*
Практически с первого дня курортной жизни Борис с нетерпением ожидал, когда к нему приедет жена с сыном. И вот была получена долгожданная телеграмма из Москвы. Ольга и Игорёк выезжают поездом завтра в 10 часов вечера. Вообще-то путёвки на такие курорты, как Ессентуки, Кисловодск и Сочи считались громадным дефицитом. Даже статус Героя Советского Союза не всегда помогал их пробить. Число заявок из частей намного превышало количество мест в хороших ведомственных домах отдыха. Поэтому большинство лётчиков, которым требовалось санаторно-профилакторное лечение, довольствовались санаториями общего типа, расположенными в лучшем случае на берегу Волги или Селигера. Получить же путёвку на юг для себя, да ещё и на членов своей семьи считалось неслыханным делом. Но для друга самого Василия Сталина не существовало ограничений.
Правда, Борис никогда не просил ничего для себя лично, спекулируя своим знакомством с сыном «Хозяина». Только когда требовалось пробить комнату в коммуналке для однополчанина, потерявшего на войне ногу или восстановить в армии вернувшегося из плена друга, он без колебаний «шёл на таран» бюрократических инстанций, используя в качестве тяжёлой артиллерии сакральную для бюрократа любого ранга фамилию «СТАЛИН». Как только проситель её произносил, неприступные чиновники
