какие машины в Красном ночью? – сохраняла прежнее спокойствие Клава. – Туда и днём никто не ездит. Мне в другую сторону, в райцентр. Пойду по дороге. Какая-нибудь попутка подберёт. А там телефон, в райцентре. Оттуда позвоню.
Можно было диву даваться, как она всё по полочкам разложила. Да и выхода другого не было, судя по всему.
«Геннадий» протянул Клаве визитку.
Кратко: Потапов Егор Петрович. И номера телефонов: городской московский и мобильный. Больше никакой информации.
– Позвонишь ему, – сказал Геннадий. – Расскажешь про меня. Фамилию мою запомнила?
– Как забудешь? Корнышев!
– Имя-отчество?
– Святослав Геннадьевич.
Она сохраняла на удивление здравый рассудок. Может, и вправду все обойдётся?
– Будет о чём-то спрашивать – отвечай откровенно. Ему верить можно. Да и вообще, помочь может только он.
«Геннадий» приблизился к окну, потянулся к шпингалетам. Но Клава резким движением его остановила:
– С ума сошёл?
Она будто досадовала из-за того, что он так растерялся в эту ночь.
– При свете я полезу? – осведомилась Клава. – Прямо к ним под окно?
– А что я сделаю?! – озлобился «Геннадий», у которого уже начали сдавать нервы. – Лампочка на улице!
Клава поняла, что каши с ним не сваришь. Выдернула из волос заколку.
– На, держи! Воткнёшь в розетку!
– Так ведь убьёт! – растерялся Геннадий.
Он не пытался взять заколку в руки и таращился на нее почти что с ужасом.
– Тьфу ты! – в сердцах сказала Клава. – Ну что за мужик!
Повела вокруг взглядом, увидела в сумраке книги на полке, выбрала из них ту, что потолще, зажала заколку между страницами так, чтобы два конца заколки торчали иглами-усами, и эти усы решительно воткнула в розетку.
***
– Заходим вдвоём, – говорил капитан. – Без объяснений надеваем ему браслеты,
Звякнул выразительно потёртыми наручниками.
– И после этого …
Вдруг раздался хлопок и погас свет.
– Перемкнуло! – сказал в темноте лейтенант.
– Фонарь наш где?
– В столе? – полувопросительно произнёс лейтенант.
Выдвигали-задвигали ящики, но ничего нельзя было разглядеть в темноте.
– Спички твои – где? – сердился капитан.
– Я на подоконнике оставил. Курил ещё когда, – засуетился лейтенант.
Направился к окну, проём которого едва угадывался в ночи, но наткнулся в темноте на стул с ведром воды, всё опрокинул, произведя немалый шум, и от души выматерился. Добрался, наконец, до окна, на ощупь отыскал спички, собрался было чиркнуть, да замер. Нет, почудился, видно, ему какой-то подозрительный звук.
Отыскали фонарь, потом при его свете из сейфа достали пистолет лейтенанта, капитан чертыхался и выговаривал своему более молодому
