севера, из дальней дали течет сюда Свратка, а прямо под холмом, в самом узком месте низины, сворачивает ко Свратке с востока Сазава и отдает ей свои воды. Обе реки соединены между собой еще и болотами, затрудняющими путь. Поэтому чужаки полагали, что вестоницкое племя выберет более удобную дорогу – по верху гребня. Однако, к своему удивлению, они заметили, что племя, которое они преследовали, уже перебирается через Сазаву и исчезает в густых зарослях за рекой.
Чужие охотники разозлились. Да, они не нагнали своих противников, не смогли убить их, как велел старейшина, но теперь у них пропало всякое желание преследовать вестоницкое племя. Они и так уже отошли очень далеко от Павловских гор, где остались их соплеменники, очень далеко от места, где был повержен мамонт, далеко от общего огня, на котором жарилось восхитительно вкусное мясо. И что же? Неужто им, таким голодным, опять пускаться в погоню за этой не слишком большой группкой людей, которые явно не смогут стать угрозой новым хозяевам здешних мест? Хватит и того, что их отогнали на такое огромное расстояние.
Солнце высоко стоит над Павловскими горами. Охотникам чудится, будто их ноздри ласкает запах вкусной еды, что готовится на костре. Некоторые из них даже облизываются.
Они еще раз посмотрели туда, где скрылись враги, потом повернулись к югу, в сторону Павловских гор, переглянулись… Слов им не понадобилось – хватило понимающих ухмылок и жестов. Охотники решительно тронулись в обратный путь. Пускай себе вождь бранится сколько влезет. Не будут они скитаться тут, когда в стойбище идет пир.
Да и нельзя сказать, что они возвращаются с пустыми руками, не одержав ни единой победы. Одного раненого охотника из вестоницкого племени, который лежал без сознания, они все-таки добили и вдобавок вытащили из болота хныкавшую девчонку и прихватили ее с собой. Их племя – и тут есть чем гордиться! – может прокормить целую уйму таких ребятишек. А со временем из этой зареванной чужачки вырастет работящая женщина.
Охотники, вытянувшись цепочкой, шагают к стойбищу, ожесточенно давя назойливых комаров.
Только взгорье неподалеку от тех мест, где располагается сегодня город Брно, остановило вестоницкое племя, в ужасе бежавшее от опасных пришельцев. Тут, среди лесов и скалистых утесов, можно было отыскать множество укрытий. Охотники вздохнули с облегчением, когда, обернувшись назад и внимательно оглядев бесконечные низины, не заметили ни единого признака погони.
Племя решило задержаться здесь на несколько дней: надо было добыть хотя бы какую-нибудь дичь – все очень ослабели от голода.
Мальчишки, немного отдохнув, без промедления отправились «на охоту», то есть на поиски чего-нибудь съестного. Они так оголодали, что ждать до вечера не могли. Тут сливаются вместе воды трех речек, так неужто им не удастся поймать рыбу? И подходящее место скоро нашлось.
– Вот такие рыбины! – радостно сообщил Бельчонок, отмеряя на собственной руке расстояние от кончиков пальцев до самого локтя.
Разгоряченные этим известием мальчишки залезли в воду и принялись гнать стаю рыб
