образование – осваивал науки самостоятельно. Но уважение, которое вызывал этот маленький горбатый человек, с детства изуродованный болезнью, было таково, что ему прощали даже «неправильную» веру. Свифт писал ему:
«Я всегда ненавидел все нации, профессии и всякого рода сообщества; вся моя любовь обращена к отдельным людям: я ненавижу, например, породу законников, но люблю адвоката имярек и судью имярек; то же самое относится и к врачам (о собственной профессии говорить не стану), солдатам, англичанам, шотландцам, французам и прочим. Но прежде всего я ненавижу и презираю животное, именуемое человеком, хотя от всего сердца люблю Джона, Питера, Томаса и т. д.».
Чем старше становился Свифт, тем эксцентричнее и независимее он себя вёл. Но всё сходило ему с рук.
Однажды декан решил привести в порядок могилы на местном кладбище. Он написал письма родственникам похороненных с просьбой пожертвовать деньги. В конце письма указывалось, что если денег не поступит, община, так уж и быть, справится сама, но тогда на соответствующей могиле будет выбита надпись, сообщающая о скупости родичей покойника. Среди покоящихся на кладбище был какой-то второстепенный член королевской семьи. Свифт отправил королю Георгу Второму такое же письмо, как и всем остальным. Король не ответил. И на могиле его родственника была сделана надпись, сообщающая, что король поскупился выделить деньги на ремонт надгробия. Конечно, это было в Англии, где короли были далеко не так всевластны, как на континенте. Но даже для Англии это было дерзостью.
Другой раз Свифт услышал на улице мешавший его занятиям шум. Ему доложили, что народ собрался на площади, чтобы посмотреть на затмение солнца. Он велел передать людям, что декан отменяет затмение. И народ разошёлся.
Дефо в это же время тоже жил яркой жизнью – но совсем в ином роде. Он по-прежнему был одним из влиятельнейших журналистов Англии. Но у него было ещё одно дело. Сидя в заключении, он подал на имя властей проект. Суть заключалась в создании особой службы, занимающейся разведкой, контрразведкой, а также всякими тайными акциями, интригами и диверсиями. Речь шла о той самой Интилледженс Сервис, которая сыграла важную роль в британской истории. Суть, однако, в том, что во времена, когда её создал и возглавил Дефо, эта контора была официально частной. Она финансировалась государством, исполняла волю короля (или королевы – в те годы престол занимала Анна, дочь Якова Второго и свояченица Вильгельма Третьего), но государство не отвечало за её действия. Так же, как когда-то британская корона не отвечала за подвиги служивших ей корсаров (в числе книг, изданных Дефо, между прочим, есть и «Всеобщая история пиратов»).
Дефо не был кабинетным начальником, систематизирующим и обрабатывающим отчёты подчинённых. Нет, он и сам разъезжал по Англии, Шотландии и сопредельным странам, переодевался, выдавал себя то за купца, то за священника, то за нищего, сам беседовал с людьми, сам вербовал осведомителей, сам расплачивался
