участия не будут»[76]; Донской полк даже отказался брать ружейные патроны, поскольку «не желает братоубийственной войны»[77].
Керенский упрекал П. Краснова, что в этой ситуации, последний больше прибегал «не к силе оружия, а к переговорам, речам и увещеваниям»[78]. Причина такого поведения Краснова, отвечал Деникин, крылась в том, что: «никаким влиянием офицерство не пользовалось уже давно. В казачьих частях к нему также относились с острым недоверием, тем более что казаков сильно смущали их одиночество и мысль, что они идут «против народа»… И у всех было одно неизменное и неизбывное желание – окончить как можно скорее кровопролитие. Окончилось все 1 ноября бегством Керенского и заключением перемирия между ген. Красновым и матросом Дыбенко»[79].
Генерал Краснов пошел на перемирие только потому, приходил к выводу лидер российских либералов Милюков, что он «понял, что течение несло (массы) неудержимо к большевикам»[80]. Официальное соглашение о перемирии, – по словам комиссара Временного правительства Северного фронта В. Войтинского, – «бесспорно явилось соглашением о прекращении гражданской войны, и именно так это соглашение и понималось обеими сторонами»[81]. П. Краснов, арестованный большевиками, спустя месяц будет отпущен на свободу под честное слово.
Ставка Верховного главнокомандующего отреагировала на большевистский переворот, произведя 25 октября «опрос главнокомандующих фронтов, имеются ли в их распоряжении войсковые части, которые безусловно поддержали бы Временное правительство». «Ни за одну часть поручиться не могу, – отвечал командующий Западным фронтом ген. П. Балуев, – большинство же частей, безусловно, не поддержит»[82].
«Двинуть с фронта войска для защиты Временного правительства, – подтверждал комиссар Румынского фронта Тизенгаузен, – вряд ли возможно»[83]. Общее настроение отражали слова Балуева: «Наша, начальства, в настоящее время задача должна заключаться в держании фронта и недопущении в войсках междоусобных и братоубийственных столкновений»[84].
В этих условия начальник Штаба верховного главнокомандующего Н. Духонин 1 ноября отдал приказ остановить движение воинских эшелонов к Петрограду. «В ожидании разрешения кризиса, – указывал он, – призываю войскам фронта спокойно исполнять свой долг перед родиной, дабы не дать противнику возможности воспользоваться смутой, разразившейся внутри страны, и еще более углубиться в пределы родной земли»[85]. На этом «вооруженная борьба закончилась, – констатировал С. Мельгунов, – Это означало победу большевиков»[86].
Подобно красновскому закончились выступления и в казачьих областях на Юге России, инициатором которых выступил ген. А. Каледин. Так, 3-го декабря он приказал алексеевским офицерам разоружить 272 пехотный полк, располагавшийся в Новочеркасске и отказавшийся признать донское правительство.
Милюков П. Н. История…, с. 696.
Милюков П. Н. История…, с. 710.
Мельгунов С. Как большевики…, с. 234.
Деникин А. И. (II)…, с. 159–161.
Милюков П. Н. История…, с. 723.
Мельгунов С. Как большевики… с. 313.
Милюков П. Н. История…, с. 702–703.
Милюков П. Н. История…, с. 702–703.
Мельгунов С. Как большевики… с. 331.
Мельгунов С. Как большевики… с. 316.
Мельгунов С. Как большевики… с. 335.
