Третий этаж отведен для мальчиков, так что туда тебе лучше не забираться. Обидят – будешь виновата сама. Они к вам поодиночке тоже стараются не соваться.
– Осенью я должна была пойти в школу недалеко от дома, – на всякий случай сообщила Тая, так как до убийства родителей она с нетерпением ждала этого события.
– Никто из моих подопечных не имеет права покидать здание, – холодно сказала Лидия. – Несколько приходящих наставников научат вас всему, что понадобится в дальнейшей взрослой жизни: арифметике, письму, домоводству и основам бытовой магии, если у кого-то выявятся склонности.
– Но я хочу… – осмелилась возразить девочка, немного оживая.
– Меня не волнует, что ты хочешь! – перебила ее директриса. – Теперь ты во всем будешь подчиняться мне! Понятно?
Тая промолчала, переваривая новость.
– Понятно? – еще раз, но уже строже, переспросила Лидия.
– Да, – выдавила из себя малышка, которой вновь захотелось разреветься. Она начала подозревать, что в приюте ей не понравится.
– Вот и замечательно, – более благодушно проговорила директриса. – С этого момента тебя будут звать…
– Но у меня уже есть имя! Тая. Таяра.
– Опять споришь? – поджала губы Лидия. – Запомни: теперь ты живешь в моем приюте, питаешься и одеваешься за мой счет, а потому только я имею право решать, как к тебе обращаться. Девочка с именем Таяра здесь уже была и покинула эти стены совсем недавно. Я не хочу повторяться, поэтому будешь… Тэй. Тэйра ри Лидия.
– Тэйла ги Алина, – робко поправила девочка. – Мою маму звали Алина.
– Не смей вспоминать о своем прошлом! – рассердилась директриса. – Теперь я – вся твоя семья. Всех моих сироток-воспитанниц зовут ри Лидия. И точка! Так будет написано в твоих новых документах.
Малышка всхлипнула и, не сдержавшись, опять заплакала. Она могла смириться с другим личным именем для себя, но менять приставку с именем матери казалось ей кощунством. Она всегда знала, что будет зваться ги Алина, если, конечно, не повысит статус. Женщины-маги добавляли «ун» перед именем матери, инквизиторы – «ин». И лишь сироты, люди, выгнанные из семьи за проступки, и бывшие преступники в принудительном порядке использовали артикль «ри». Мужчины соответственно ставили после личного имени имя отца.
– Это неплавильно, – не сдержалась Тая.
– Не смей со мной пререкаться, соплячка! Тебе не помешало бы для профилактики вбить немного хорошего воспитания.
– Детей нельзя бить, – замотав головой, повторила малышка фразу, слышанную когда-то от родителей.
– Да? И кто же мне запретит? Ты? – вышла из себя директриса, которая не любила своеволия и не терпела, когда ее власть кто-то оспаривает. – Малика! – громко закричала она так, что было слышно, наверное, даже на первом этаже.
Девушка-помощница
