истиной – демоны и магия существуют.
Вот только теперь мне намного больше не терпится узнать, что еще есть в этом странном мире. Мире, который, как я подозреваю, совсем не мой, причем в самых глубинных смыслах.
– Я вернусь сегодня вечером, чтобы наполнить ванну и принести свежее платье. – Коррин бросает многозначительный взгляд на мою ночную рубашку, ее глаза полны осуждения. В последнее время я стараюсь не менять ее. Свободный прозрачный хлопок намного легче и удобнее, чем тяжелые многослойные шелка и парча. И вообще, какая разница, что я ношу? Мне все равно некуда ходить. – Еще что-нибудь?
Она замирает. Коррин постоянно спрашивает меня, будет ли что-то еще, и всегда задерживает дыхание, словно молится, чтобы этого не случилось.
И отчего я так переживаю?
– Можно, пожалуйста, открыть окно? Хотя бы одно? После обеда здесь становится жарко, и хотелось бы немного свежего воздуха.
Если я не хожу взад-вперед, то смотрю в окна на верхушки деревьев, а вдалеке – на возможные леса и холмы. Стеклянные двери, ведущие на балкон, заперты, а ставни на больших окнах, которые, кажется, способны открываться, заперты, хотя я не могу понять, как и почему. Мои покои, должно быть, на несколько этажей выше – слишком высоко, чтобы с них можно было спуститься. Снизу до меня доносятся звуки смеха, лязг металла – мечей, как я поняла, – однако источников шума я не наблюдаю.
– Я передам вашу просьбу, Ваше Высочество. – Таков ее стандартный ответ каждый раз, когда я просила что-то: книгу, бумагу и карандаш для рисования, выход на балкон, другую еду. И все же ни книги, ни бумаги не прислали, балконная дверь остается запертой, а я глотаю очередную порцию пресной овощной похлебки.
Коррин собирается уйти.
– Не могли бы вы также узнать, сможет ли Анника навестить меня? – Мне нечего терять, если я спрошу, но отчаянно хочется снова поговорить с принцессой. Даже если она не испытывает ко мне ничего, кроме презрения, однако, скорее всего, сможет пойти против указа короля и просветит меня.
Хмурый вид Коррин нельзя спутать ни с чем.
– Принцесса заточена в своем крыле, пока отбывает наказание за помощь вам.
Итак, Зандер все-таки наказал свою сестру. Как долго она пробудет взаперти? Не так долго, как я, это точно.
Дверь в мои покои распахивается, и входит Вэнделин, неся банку мази. Затем появляется рука, облаченная в цвета Цирилеи – черный и золотой, – и закрывает за ней дверь. Я никогда не видела лиц своих стражей. Единственная причина, по которой мне известно, что они мужчины, это их голоса. У одного приятный акцент.
– Если это все, Ваше Высочество.
И, прежде чем я успеваю хоть что-то добавить, Коррин разворачивается на каблуках и уходит, едва делая реверанс в сторону Вэнделин – так торопится сбежать.
– Каким-то образом она заставляет эти два слова звучать как плевок мне в лицо.
Брови
