больную точку. Девушка остановилась. Шедшие сзади приблизились и встали рядом. Чуру пришлось замелить ход, развернуться и посмотреть в лицо всем им. Тем, чьими жизнями он так неудачно сыграл.
– Ты же не человек, Чур. Кто ты такой? – Вопрос Айны повис в воздухе. Конечно, не человек. Давно пора было догадаться. Особенно вчера, когда он растолковал ей нелепую ошибку в разговоре с Вешкой. Чур подробно описал тот день, будто сам был с ними. Но его там не было!
Бедный Вешка.
Так стыдно было сейчас врать ему, но она знала, что он умрёт. Поэтому и солгала.
Конечно, он хорошим был человеком, только сердце Айны билось ровно, когда она вдруг случайно встречала Вешку всякий раз по пути домой.
У костра около ворот сидело пятеро дозорных. Охранять трофеи было не от кого. Но на всякий случай они не спали. Да и не спалось бы после такого…
– Я всё не пойму, Бажен, почему они так ощерились? Другие деревни вроде мирно: земли много, лесов много – давайте вместе… А эти, сволочи… Как дикие спрятались за забором и стреляют.
– Жалко их.
– Ты чего, Бажен? Кого жалко? Ты их чучело берёзовое видел? Вокруг него столько всего было: оружие, камни, одежда. Они ж это всё закапывали! Представь, закапывали!
– Юродивые.
– И то правда. Им бы Перуну почести воздавать, может, ума-разума бы прибавил.
Вскоре спор утих. Назавтра предстояло дальше идти на север. Сколько ещё деревень впереди? Может, другие умнее будут и с миром сдадутся, как в Ковкуле. Или чем севернее, тем неуступчивей народ?
Только у словен6 иного выхода не было – надо идти вперёд, осваивать новые земли.
Здесь им нравилось.
Сказка о чести
Бой на бессмысленном посту
К запаху сырости и затхлости можно привыкнуть. Если не выходить на свежий воздух, пропитаешься насквозь.
К самой же сырости привыкнуть сложнее. Будто чьи-то холодные липкие руки обвивают тело и, куда бы ты ни шёл, не отпускают.
Опустившись на кованый сундук, единственное возвышение в подвале, Хэварт в очередной раз принялся растирать замёрзшие ноги. Здесь же, на сундуке, приходилось и спать.
Что ж, ещё немного… Потом можно сделать первую вылазку.
Ещё немного продержаться.
Держался ведь, когда три дня отступали с севера сюда по болотам. А куда было деваться? Сжимаешь кулаки и идёшь. В голове нет и мысли о смерти: когда телу плохо, ему не до метафизики.
Сейчас всё по-другому: он сидит тут в одиночестве. Так и лезут подлые вопросы: а стоило ли?
Конечно, теперь поздно рассуждать. Назад пути нет. А значит, стоило. Окончательно и бесповоротно. Все сомнения – в кучу и на эшафот.
Надо бы проверить, как там, снаружи.
Но сначала – вздремнуть, набраться сил
Дневной
Словене – так называли себя славяне, расселявшиеся в северной части.
