понесли туда сами, словно их манит неведомая сила.
Острый глаз дудошника рассмотрел небольшую щель, куда едва поместится ладонь. Любопытство взыграло сильнее. Он сам не заметил, как оказался рядом, и вот уже руки разбрасывают массивные камни, расширяя узкую тёмную щель, из которой тянет холодом и сыростью.
Почудилось, что снизу доносится едва слышный стон. Невр продолжил отбрасывать камни и землю, разгребая широкими дланями.
Когда лаз расширился так, что туда спокойно смогла бы протиснуться отощавшая корова, Таргитай с трудом пролез и осторожно начал спускаться. Под ногами тихо постукивают каменные ступени, тихо шуршат мелкими камешками, уходят вниз в темноту.
Снизу веет могильным холодом, поднимается затхлый воздух. Тем не менее зов, что привёл к этим камням, усилился, стал мощнее, настойчивее. Дудошнику почудилось, что уже ясно различает усталый, едва слышный голос – он призывает сойти вниз, узреть нечто важное, такое, ради чего стоит спуститься в кромешную тьму заброшенного подземелья.
Проход между плитами, в который спустился Таргитай, остался далеко наверху. Дневной свет превратился в тусклое пятно.
Наконец, ступени упёрлись в каменный пол, и в полумраке дударь с трудом различил возле себя стену, а на ней – факелы в металлических держателях.
Он шагнул к стене, но тут же по ногам больно ударило, так что едва не взвыл. Нагнувшись, нащупал массивный сундук, который тут же рассыпался под его пальцами.
На сапоги Таргитаю со звоном хлынули монеты, засияли самоцветы, ловя гранями каждую частичку тусклого и рассеянного света.
Невр увидел, как мелькнул и тут же исчез маленький кожаный мешочек. Мигом запустил руку в прохладную россыпь монет и самоцветов, ухватил. Внутри, как и думал, оказалось огниво и трут.
С пятой попытки Таргитай сумел-таки высечь искру, вспомнив, как это ловко и быстро делал Олег. Из нашедшейся тут же ветоши развёл крохотный костерок, швырнул туда обломки сундука, и вот перед ним уже пылает костер, давая большой круг света.
Из темноты выступили увешанные доспехами и оружием стены. В пляшущем свете огня тускло блестят металлические панцири, шлемы разных форм и размеров, кольчуги из крупных, средних и совсем уж мелких колец.
Вытащив из ближайшего держателя факел, невр запалил его от костра и двинулся вдоль стены, осматривая помещение.
Он оказался в просторном зале с выгнувшимся над головой потолком. На стенах вперемешку с кольчугами и панцирями – множество разных щитов: круглых, треугольных, квадратных и вытянутых, похожих на длинные капли. Там же угрожающе висят массивные боевые молоты, мечи, клевцы, палицы, кинжалы всех размеров и мастей.
У стен расположились массивные и неуклюжие сундуки. В некоторых мыши прогрызли дыры размером с кулак, другие и так развалились от ветхости.
Возле тех и других блестят золотые и серебряные монеты – квадратные и треугольные, многие с отверстиями посредине.
