резко села, огляделась, ахнула и проверещала:
– Это не я! Это все Кира! А что случилось-то?
– Вот вы нам и расскажите, – Никифор сплел руки на груди и сурово сдвинул брови.
Кикиморы, переглянувшись, пожали плечами.
– Кто-то опять вступил в наш след? – Кира почесала в затылке. – Значит, сам себе кулема. Мы, эта… стараемся на дорожках лапами не шлепать. Научены уже горьким опытом.
– Блюдем договоренности, – поддакнула Клара. – А ежели кому-то не свезло, значит, такова его судьба-судьбинушка. Неча тут на безвинных кикиморушек напраслину возводить. Отпустите мою сестру, живо!
– Вы, дамочки, обвиняетесь во вредении причиня! – завелся Пушок. – Признательное чистосердение обвиняет легчу. Апчхи!
– Сам ты апчхи, – насупилась Клара, а Кира, хихикнув, предположила:
– Может, он перебродивших ягод налопался? Однажды моя знакомая шишига…
– Отставить вечер воспоминаний, – рявкнула вытьянка. – Признавайтесь, это вы грядки с петрушкой испортили?
– Не трогали мы петрушку, – заныла Клара, смахивая с носа слезинки. – Клянусь. Век яблок не видать!
Никифор недоумевающе крякнул. Даже Марьяна сдала назад и разжала руку, отпустив Киру. Все знали, что для кикимор подобная клятва священна.
– О-хо-хо, сложное дельце, – вздохнул домовой. – Похоже, у нас подозреваемые кончились.
Кикиморы снова переглянулись, пошептались и притихли.
– Вы что-то знаете. – Марьяна сложила руки на груди. – Может, видели кого-то? Или что-то?
– Не-а, – Клара выпятила губу. – Вот если бы вы по-хорошему пришли да спросили, мы бы вам кой-чё рассказали про таинственную птичку, которая на капустной грядке перо потеряла. А так – нет. И не просите! Мы обиделись.
– Ха! Врете вы все. Не было никакой птички, – хохотнула вытьянка.
Клара обиженно вздернула нос.
– Птичку я, может, сама не видала. Но как тогда ты это объяснишь? – она достала из-за пояса перышко. Не больше воробьиного, только не серого, а лазурно-небесного цвета.
– Пф! Небось, у кого-то из дачников волнистый попугайчик улетел, – Марьяна потянулась к перу, но Клара быстро спрятала его в рукав и клацнула зубами.
– Шиш тебе! Мое!
Кира самоотверженно загородила сестру.
– Это наверняка была синяя птица счастья. И мы наше счастьице никому не отдадим. Свое ищите, коли надобно.
Марьяна схватила обеих за шиворот и тряхнула, но кикиморы вывернулись и сразу же нырнули в кусты смородины – только их и видели.
– Преступи ловильников! – ахнул Пушок.
Но Тайка замахала руками, мол, идемте в дом. У нее появилась идея.
Когда все налили себе чаю и сели за стол, она достала бабушкину тетрадку, где та записывала всякие ведьминские премудрости, открыла ее на нужной странице и показала друзьям.
– Во!
В тетрадке ровным
