хлопнул в ладоши. Луценко вздрогнул.
– Слушай, Миша! Все будет хорошо! Я разберусь с физкультурниками!
– А…
– Я разберусь. Или найду деньги, все улажу.
Луценко молчал.
– Все улажу, – сказал я спокойнее.
– Как ты все уладишь?
– Найду деньги, договорюсь с Треугловым…
– Да он дебил, по ходу! – плаксиво выкрикнул Луценко. – Кто ж так себя ведет-то?! Кто ж сразу бандюков-то присылает?! Я первый раз с таким сталкиваюсь, думал, что в анекдотах только…
Луценко потянулся живой рукой к бутылке, я перехватил.
– Короче, Миша, слушай, – терпеливо сказал я. – С физкультурниками мы договоримся.
– Да я…
– Договоримся! А как иначе? Ты сколько от них бегать хочешь? Всю жизнь? Думаешь, у бабушки тебя не достанут?
Луценко вздохнул.
– Достанут, – заверил я. – И будет хуже.
Луценко жалобно подул на перевязанную руку. Я вылил водку в раковину. Луценко поглядел на это с печалью.
– Сам посуди, – сказал я. – Мы столько лет работали, строили бизнес, нарабатывали базу, и что, теперь все бросить?
Луценко промолчал.
– Вот и я так думаю. Делаем вот что. Я разберусь с физкультурниками, а ты работай. Что у нас там по плану?
– Я забыл…
– Вспомнишь. Завтра отдыхай, потом за дело. Верхне-Волжская сумочная компания…
– Верхне-Вичугская, – поправил Луценко.
– Вот именно. Еще водка дома есть?
Луценко покачал головой.
– Вот и хорошо. Закажи супа или гуляш, горячего и с мясом, короче.
– Мне отрезали палец, – сказал Луценко.
– Может, врача?
– Нет! – нервно воскликнул Луценко.
– Скажем, что ты сам по пьяни…
– Нет! – Луценко вскочил с дивана. – Они велели не обращаться! Менты с ними заодно!
– Успокойся, Миша…
Луценко вернулся на диван. Схватил подушку, обнял.
– Жаловаться бесполезно… Где сигареты…
Луценко сунул руку в диван, достал жестяную чайную банку, из нее сигареты.
– Хочешь?
Я помотал головой.
– Ах да, ты же тоже… ЗОЖ-активист… Физкультурникам нельзя доверять, Витя…
Луценко затянулся, задержал дым, икнул.
– Мне кажется, это Уланов нам накаркал, – хрипло выдохнул.
– В каком смысле?
Луценко затянулся еще, выпустил в люстру замысловатый кудрявый дым.
– Он стишки читал – про Дросю и Хохотунчика… Помнишь? Там Хохотунчика крысы поймали и стали его топить в сортире, хотели у него узнать шифр сейфа…
Не думал, что Луценко так близко принял творчество Уланова.
– Так оно все и происходит!
– Тебя в сортире топили? – уточнил я на всякий случай.
– Мне палец отрезали! А обещались еще!
– Миша,
