храбрая защитница.
– Твоя, – прошептала она, чмокнув и вернув свою голову обратно на грудь, – И то и то что значит, расскажи. Мне интересно. Хочется узнать тебя.
Охотник погладил ее по спине, стараясь не пускать негативные мысли в голову.
– Перевернутая стрела в центре – первый символ. Его наносят тому, кто одолел своего злейшего врага. Сама стрела – это способ, которым этот враг был убит.
– Ты застрелил его?
– Нет, – улыбнулся он, – Я рукой вонзил стрелу ему в глаз.
– Жестоко.
– Зато оказалось действенно, – слегка пожал он плечом, – Правее две перекрещенные линии, а рядом с ними три полосы, это обозначается возраст, во сколько я убил врага и стал охотником.
– И во сколько? – подняла она голову.
– Мне было тринадцать.
– Кто мог быть твоим врагом в столь раннем возрасте? – ее брови взметнулись вверх.
Он выдохнул.
– Не забывай, что у охотников другая жизнь. Детства у нас не было. Как научились ходить, нам выдавали в руки мечи. Не важно. Я конечно не с самого начала был среди них, но все же, всегда был одним из них. Мой отец был охотником. Они с матерью, когда узнали, что она беременна, предпочли уехать подальше, в людское королевство, и, вопреки всем законам и порядкам, не отдали меня, как только пришло время, а скрыли. Узналось быстро. За скрытие и за то, что они начали поклоняться другому Богу их жестоко убили у меня на глазах, а меня вернули туда, где и должен был быть.
Охотник почувствовал, как руки девушки сильнее сжимают его, как она ближе прижимается.
– Мне жаль, – тихо прошептала Мэя.
– Не стоит. Еще раз говорю, мы воспитываемся совсем по-другому, в нас нет тех чувств и эмоций, которые могут быть помехой, мы растем без слабости и всего отвлекающего.
– А я? – подняла она голову, – Я помеха, слабость или отвлечение?
– Ничего из этого.
Девушка лишь хмыкнула.
– За последний месяц моя жизнь слишком сильно поменялась. По правде, я сейчас будто на распутье, от выбора которого зависит слишком многое. Не хочу делать выбор и даже страшусь этого. Но ты подарила мне немого отдыха и тепла, заставив забыть об этом, за что я сильно благодарен.
Она улыбнулась, закидывая на него ногу.
– Все мое тепло – твое.
– Тогда я заберу тебя с собой, – он серьезно посмотрел на нее, – Если ты хочешь.
– Хочу, – ее улыбка была искренней, глаза заблестели, – Очень хочу.
– Так в чем проблема? Рин будет компанией Даре, а то ей не хватает общения с ровесниками.
– Нет, он под опекой Лошо до совершеннолетия.
– Тогда отправимся в путь, а потом вернемся. Мне здесь нравиться. А ты была где-нибудь, помимо Степных Земель?
– Ни разу, – покачала она головой, – Как, думаю, и ты далеко от своих гор не уходил.
– Это моя самая длинная дорога, – признался он, –
