открыл.
– Я могу войти? – спросила девушка.
– Входи.
Лулу закрыла за собой дверь.
– Тебе что-то надо?
– Нет. Мне просто грустно.
– Я могу чем-то помочь?
– Не знаю.
Лулу села на табурет и, осмотрев маленькую комнатку, остановила взгляд на кровати, где спал Иван.
– А почему у тебя нет подушки? – спросила она.
– Не дали, – пожал плечами мужчина.
– На чердаке я видела старую подушку. Принесу тебе.
– Не нужно, обойдусь. Я уже привык подкладывать телогрейку.
Девушка вела себя так, как будто и не было их первой встречи в конюшне.
– А ты кто? – спросила она, глядя ему в глаза.
– Не знаю. Ничего не помню.
– Давай я тебе погадаю.
– Я не верю гаданиям.
– И все же дай мне свою руку.
Иван протянул ей руку, повернув ладонью вверх.
– Вижу отчетливо, что ты состоятельный человек. Даже богатый.
Иван засмеялся:
– Да уж, такой богатый, что конюшню чищу.
– А ты не смейся. Погоди, я на картах посмотрю.
Она отпустила его руку, достала из кармана юбки карты и села ближе к столу.
– Садись рядом и слушай. Дела твои плохи. Видишь, сколько сразу выпало пик? Шестерка, семерка, девятка, десятка. Ты был на грани жизни и смерти. Но все это в прошлом. Вижу женщину. Она мечется между двух мужчин. Вижу ребенка. Ты женат?
– Не знаю.
– Тебя ждет дорога длинная и дальняя. Ты все время играешь со смертью. Но жить будешь долго. Любовь у тебя будет к женщине, но с ней ты не останешься. Все, дальше не буду гадать.
Лулу насупилась, собрала карты, сунула колоду в карман юбки и пристально посмотрела на Ивана.
– Ты очень красив, – она опустила длинные ресницы, отвела взгляд. И, решительно встав, сказала: – Я пошла.
Иван смотрел на ее роскошные черные локоны, яркую пышную юбку и думал, что она не такая, как все цыганки. Лулу остановилась, взялась за ручку двери и плавно повернулась.
– Подойди ко мне, – произнесла она чарующим голосом.
Иван повиновался. Лулу поднялась на цыпочки и слегка прикоснулась губами к его губам. Через секунду, он и опомниться не успел, дверь за девушкой уже захлопнулась. Иван, оставшись один, был в недоумении: «Что это было? Наваждение какое-то…»
Он отошел от двери, сел на табурет, провел ладонью по губам, будто хотел снова почувствовать тепло ее юных уст. Через минуту встал и открыл дверь. Морозный воздух приятно бодрил. Сверкающий на ярком солнце снег слепил глаза, заставлял щуриться. В душе Ивана, казалось, звучала музыка. Он решил пройтись по двору. Изредка поднимал голову, чтобы взглянуть на окна. Было тихо, словно в доме никого нет.
«Что происходит? –
