Расстояние в 35 км и ехали, и шли пешком в темноте по разбитой, в ухабах и колее, образованной после дождей дороге. Утром семью, с нехитрым скарбом в виде узлов из шалей и платков, в которые наспех собрали вещи первой необходимости. Конечно, никто не мог и предположить, насколько затянется эта эвакуация с проживанием в чужом краю, в чужих домах и семьях.
Семью расквартировали вначале средней улицы хутора, которая протянулась от церкви, вдоль реки Тузлов на север. Верхняя улица являлась одновременно и дорогой, проходящей через всё село с юга на север и соединяло с. Каршенно-Анненку с с. Лысогорка. Нижняя улица от южной окраины хутора была образована благодаря изгибу реки в виде петли и в отличие от верхней и средней улиц была небольшой протяженности. Нижние усадьбы огородами выходили прямо к реке, а за рекой, практически сразу возвышался Донецкий кряж. И казалось, что они попали в какую-то райскую долину, война осталась там за горой, которая не пропустит фашистов сюда. Если бы всё было так.
Мать с братом и меньшей сестрой не знали, что в это время, Лида, работающая в Ростове на фабрике, вместе с оборудованием, грузилась на эшелоны и их эвакуировали в г. Ашхабад, далёкий и незнакомый. Ведь фронту было потребно не только вооружение, но и обмундирование, которое и будет шить, но теперь уже в далёком Ашхабаде старшая сестра Васи и Маши. Об этом родные узнают нескоро, получив письмо весной 1943 года, но до этого нужно было ещё дожить. И какие испытания подстерегали людей, никто, конечно же, не знал.
Находясь в эвакуации, в непосредственной близости от театра боевых действий, где шла битва не на жизнь, а на смерть, где сотни и тысячи советских солдат ценой своей жизни останавливали вероломное продвижение врага на рубеже «Миус-фронта», Василий и все, кто находился в своих скромных жилищах или вынужден был проживать волею судьбы или лучше сказать, волею войны, могли отчётливо слышать продвижение фронта. От села, которое вопреки привычным критериям, что если в населённом пункте есть церковь, то это село, а если нет церкви, то называли хутором, Крюково называли всё же хутором, от него до Матвеева Кургана напрямую было чуть больше, чем 30 км и потому, вечерами были отчётливо слышны артиллерийские канонады, это обстреливали Матвеев Курган, занятый советскими войсками Красной армии с неприступных высот Донецкого кряжа, с правобережной стороны Миуса.
Из матвеево-курганского элеватора частично успели вывезти зерно нового урожая, а оставшееся долго-долго горело, умышленно подожжённое по приказу руководства, при отступлении или загорелось от авианалётов противника. С элеватора станции Успенская ещё 13 октября успели вывезти 17 вагонов зерна с местного элеватора.
На 120-й день войны, 17 октября немецкие войска вошли в Матвеев Курган. 22 октября советские войска Южного фронта оставили город Таганрог, 24-го был оставлен Харьков, а 26-го и Сталино. Открывалась дорога на город,
