китайских ваз необоснованными и неразумными.
– Но лакеи должны быть в ливреях!
– Всю жизнь они обходились без них, а теперь что же? – Турин улыбнулся. – Дорогая супруга, лучше проследите за стряпнёй кухарки, и чтобы обед был подан вовремя. И не забудьте надеть самое изысканное украшение – вашу чудесную улыбку.
Он поцеловал её в щёку и удалился, она же со злостью порвала длинный список, что с такой тщательностью составляла. “Я когда-нибудь стану хозяйкой в этом доме или нет?”
Соседи Туриных были людьми среднего достатка, они единогласно посчитали графа предводителем местной элиты и частенько приезжали к нему за советом. Они уважали его, но не лебезили, улыбались, но не заискивали, и он в ответ проявлял уважение к ним, приглашая то одного, то другого соседа на охоту или рыбалку. Елена считала местных помещиков скучными и неинтересными людьми, а их жёны и вовсе вызывали у неё усмешку, и она писала матери:
“Эти почтенные матроны в цветастых платьях похожи на кукол, что сажают на чайник. Хорошо, что они ещё не белят лица и не красят свеклой щёки, а то сходство было бы самым разительным! А уж наши беседы! Что только мне не приходится выслушивать за чаем: двенадцать способов накрахмалить воротник, как лучше собирать малину, а ещё я присутствовала при нескольких спорах о том, как надлежащим образом солить огурцы! И это было в моём доме, представьте себе. Эти благопристойные дамы так воспитаны, что могут повысить тон в гостях и не обращать внимания на недовольное лицо хозяйки. А молодые девицы! Это уму непостижимо, какая темнота царит в их головах! Они и слова не знают по-французски или по-немецки, а у некоторых и вовсе не было гувернантки, и они никогда не выезжали дальше уездного города. Молодые люди здесь несколько приятней остальных: хотя бы одно или два милых для глаза лица можно отыскать. Но, что горестно, чрезвычайно скромны и даже улыбкой или добрым словом их нельзя расположить к себе. А уж комплименты из их уст так неуклюжи, что заставляют меня невольно краснеть…”
Граф пытался приобщить супругу к лошадям, пару раз она отказывалась, но после нескольких настоятельных бесед, всё же согласилась с ним пройтись до конюшни.
Длинное кирпичное здание было столь хорошо обустроено, что графу завидовали многие заводчики лошадей, архитектор немало постарался, чтобы со вкусом и изяществом построить эту конюшню. В ней находились самые элитные лошади Турина, поодаль можно было увидеть ещё несколько деревянных зданий, где содержались другие лошади, но гостям всегда демонтировалась эта, как образец для подражания.
Елена, остановившись возле входа, не решалась войти внутрь. Она не любила лошадей, её также смущал запах и возможность запачкать туфли.
– Что же вы там стоите? Зайдите, поздоровайтесь со Стрелкой. Вам оттуда ничего не видно! – прокричал ей супруг, гладя чёрную морду свой кобылы, стоящей в стойле.
– Мне всё чудесно видно и отсюда, благодарю вас.
