дождавшись, пока она отвернется, бросал на Жанну полный обожания взгляд. Гадость какая. Вот взять сейчас и рассказать Ивану правду о его лучшем друге. Да он не поверит! Как же – старший брат его обожаемой жены Любочки просто не может быть подонком. Иван слеп, он думает, что Вадим – золото. Ничего, когда-нибудь она откроет ему глаза. Не сейчас.
– Знаешь, ты не очень расстраивайся из-за Вадима, – попытался утешить ее Иван. – Раз у вас сейчас напряженные отношения, не стоит обращаться к нему за помощью. Ты не должна унижаться, ощущать зависимость от него. Я сам тебе помогу! Как только детективы выяснят, что за тип ухлестывает за Жанной, сразу позвони мне. Я вполне в состоянии разобраться с ним по-мужски, вполне. Ты не должна быть одна.
– Спасибо, – пробормотала Ольга, чувствуя, что еще немного – и она возненавидит и Ивана тоже. За то, что он такой отвратительно порядочный. Такой предприимчивый. Такой добряк.
Если бы она могла поплакать, зарывшись носом в подушку! В романах пишут, что женщины обычно так и делают. В кино постоянно показывают рыдающих девиц. Ольга не представляла себе, как это – выплакаться от души? И после этого почувствовать облегчение. Слезы если и приходили к ней, то недолгие и скупые.
Предложив ей свои услуги, Иван приободрился. Боже, как мало нужно мужчине, чтобы прийти в хорошее расположение духа! Ощутить себя перцем. Повыпендриваться перед женщиной. Какие же они все… мелкие.
Ольга вспомнила о своей женской природе, которая заставляла ее стремиться к замужеству. Что, если это вовсе не женская природа? А страх прослыть в глазах окружающих никому не нужной старой девой? Что, если замужество необходимо не ей самой, а ее самолюбию?
Она рассталась с Иваном, ничем не выдав обуревавших ее чувств. Приехала домой и отправилась на кухню. На столе, придавленный чашкой с остатками чая, лежал перевод, брошенный на середине фразы. Ужасная небрежность, которой она раньше никогда не допустила бы. Ольга поглядела на часы и пошевелила ноздрями. Вадим должен был прийти с минуты на минуту. Какая ирония судьбы! Она дала частным сыщикам задание выследить ухажера младшей сестры, и он оказался ее собственным женихом. Фу, как это унизительно! С каким мерзким снисхождением смотрела на нее та девка, которая работает в частном сыскном агентстве… Лиза, кажется. Она поняла, что ненавидит Лизу.
Звонок в дверь разорвал паутину ненависти, в которой Ольга едва не задохнулась. Вероятно, явился Вадим. Наглый обманщик, подлец… Однако это был не Вадим, а Жанна. Еще того не легче…
– Привет, у нас сегодня не было последней пары, – сообщила младшая сестра небрежным тоном и, скинув куртку и сапоги, прошла в свою комнату.
Сапоги остались лежать на коврике – длинные и блестящие, на тонких шпильках, подчеркивающие красоту ног, на которые их надевали. У Ольги были обыкновенные ноги. Ее всегда бесила эта несправедливость. Она стояла и смотрела на проклятую пару обуви, словно та была воплощением всего, что она так не любила в сводной сестре. Чтобы ее не разорвало от злости, Ольга крикнула в сторону
