всячески старалась всеми правдами и неправдами накормить мясными борщами, супами, но я издалека чувствовала этот отвратительный запах бульона.
Однажды к нам в гости приехал мой дядя. В этот день мы всей семьёй собирались в гости на день рождения. Во время обеда дядя наблюдал, как мама уговаривала меня съесть мясной суп, а я сопротивлялась. Тогда добрый дядюшка поставил ультиматум, что пока всё не съем, не выйду из-за стола. На меня это не подействовало, и он предложил поставить меня в угол вместе с ненавистной едой. Ничего не вышло. Все собрались и ушли в гости. А я осталась стоять в углу рядом с табуреткой, на которой отвратительно смотрел на меня суп и макароны с котлетой. Несколько часов я простояла в углу, но к еде не притронулась. В углу я стояла первый раз в жизни. Мне было восемь лет. Душа рыдала от сильной обиды и предательства. Мама не заступилась, оставив одну в этой маленькой комнате, как мне казалось на целую вечность. Вернувшись, взрослые обнаружили меня стоящей в углу с нетронутыми тарелками.
Через какое-то время соседская девочка пригласила меня на день рождения. Её мама работала шеф-поваром в санаторской столовой. Когда все дети собрались за столом, женщина поставила по центру большую кастрюлю с пельменями и кувшин с компотом. Других угощений не было. Дети с удовольствием набрасывали в тарелки горячие пельмешки, а я переживала, что мне сказать, чтобы отказаться от блюда.
– Я не люблю пельмени, – робко сказала я.
– Как не любишь? Такого не может быть. Все любят пельмени. Ты таких ещё не пробовала, – продолжая накидывать мне в тарелку зловонные куски теста.
Я была хорошей девочкой. Чтобы не обидеть маму именинницы я стала целиков не разжёвывая глотать эту гадость, предварительно отключив обоняние. А чтобы не чувствовать этого неприятного запаха запивала компотом.
Через время, осилив кастрюлю пельменей, мы стали играть в настольные игры. В животе появилось громкое неприятное урчание, все дети стали смеяться надо мной. Мне казалось, что этот праздник длился вечно.
Домой я пришла больная. Меня тошнило, болел живот, поднялась температура. После этого случая мама больше никогда не заставляла меня кушать мясо. Но по-прежнему была озабочена тем, чтобы я полноценно питалась.
Для этого она шла на разные хитрости. Меняла крышки на бутылках молока и сливок. Рассказывала, что адыгейский сыр делают из манки. С молоком я, конечно, догадывалась что что-то не то. А вот с сыром однажды опозорилась. Когда мне было уже лет девятнадцать, к маме пришла подруга. Мы её угощали чаем, Я похвасталась, какой у нас вкусный сыр из манки. Вот тогда я впервые узнала правду, мне было стыдно.
Сложнее всего было в студенческие годы. Тогда нас два раза за учебный год отправляли в колхоз на помощь в сборе винограда, а один раз моркови. В столовой кроме хлеба и компота я ничего не ела. Первое было на мясном бульоне, а гарнир я кушать не могла, так как он был полностью полит коричневой подливой, а рядом красовалась котлета.
На
