– третья серия и выше. Кивнул Диодору – мол, ищи клиента. Сам я до сих пор плохо разбирался в видовом разнообразии всех этих модификаций, перемодификаций, модернизаций и прочих апгрейдов. Да и по физиономиям, на мой человеческий взгляд, сидящие на полу были на одно искусственное лицо. Что весьма затрудняло точную идентификацию клиента. Местные приживалки, судя по их неподвижным телам, пребывали в полной отключке. Видимо, экономили ресурс своих стареньких сервоприводов.
Диодор прошёл вдоль замершего ряда и постучал по одной из макушек с дальнего края. Как он смог вычленить нужную из общей однообразно лысой массы – загадка.
– А-а. Да продлит качественный техосмотр годы благословенного труда, и не ведать вовек кривых рук механика-бракодела! – вежливо поздоровался очнувшийся Третий.
Имена первых осознавших себя роботов для человеческого языка неудобопроизносимы, поэтому клиента мы называли меж собой запросто – Третий.
– Аминь, – брякнул я в ответ.
Чем вызвал укоризненный взгляд Диодора. Всё-таки с чувством юмора у него полный швах.
– Нашли отравителя? – спросил клиент.
– Пока ещё нет. Но круги сужаются.
Упоминание сужающихся окружностей ввело его в лёгкий ступор – по странной прихоти организации мыслительных процессов роботов, им проще обращаться с многоугольниками, чем с более абстрактными фигурами. Поэтому в общении с первыми моделями упоминание окружностей в любом их контексте не приветствовалось.
– Хотели ещё кое-чего узнать.
– Спрашивайте.
– В последние дни кто-то преследовал? Следил?
Третий подумал мгновение и отрицательно мотнул головой:
– Нет.
– С айронами приходилось сталкиваться?
– Да. Приставал один убогий, всё просил продать ему мой лапсердак.
– Как выглядел?
– Комично. – Третий кивнул Диодору. – Лови картинку.
Андроид, получив по Сетке изображение, подтвердил:
– Сирик.
– А чего не продал?
– А я сам в чём должен ходить? Голый? Качественных лапсердаков сейчас не делают. Материал не тот, крой иной. В общем, только видимость настоящей одежды. Кали-юга, чтоб её…
Я с уважением посмотрел на это искусственное подражание царю природы – каким бы оно ни было примитивным, однако тест Тьюринга не казался таким уж непреодолимым препятствием к его очеловечиванию.
– Ясно. Давно видел?
– Двести сорок четыре дня назад.
– Много ваших третьесерийников ещё осталось в строю?
– Все тут. – Третий кивнул на сидящих в комнате рядком. – Весь этаж нашими занят. Стараемся держаться вместе. Противостоим, как можем, карме.
Стала понятна предупреждающая надпись на входе – эта наивная попытка остановить проникновение
