и заканчивались они по углам фигурами зверей и птиц.
Крыши то ли были покрашены, то ли потемнели от старости и непогоды до бурого цвета, а вот брёвна домов буквально светились янтарём, словно были уложены и отлакированы недавно.
Окон в стенах строений насчитывалось множество, и все они были охвачены резными наличниками немыслимой красоты. Узорчатые двери, балясины крылец также выглядели новыми, но, в отличие от стен, явно были покрашены, и весь этот ансамбль строений напоминал некий музей под открытым небом, ждущий посетителей, а не жилое городище.
Судя по тишине, царившей в деревне, она была пуста.
Впрочем, это впечатление оказалось ложным. Сначала Варвара заметила движение на площади деревни, затем Максим и все остальные: где-то хлопнула дверь, замычала корова, кто-то засмеялся вдали, послышались голоса, за деревней проскакал всадник на странном коне – гости не успели его разглядеть, а потом из ближайшего храма – избой эту постройку назвать не поворачивался язык – вышла женщина в цветастом сарафане и цветастом же платке и зашагала по кольцевой дороге, перекинув через плечо белый свёрток. В другой руке, не занятой свёртком, она держала плетёный короб.
Грибники, затаив дыхание, следили за ней, не веря, что это с ними происходит наяву.
Кот в сумке зашипел.
– Тише! – едва слышно прошептал Максим, просунув руку в окошко сумки и погладив зверя по вздыбленной шерсти.
Женщина заметила отряд, приостановилась, но не испугалась, повернула к грибникам. Подошла на расстояние в десяток шагов, остановилась, внимательно разглядывая компанию. Стало видно, что это старуха лет восьмидесяти, с морщинистым тёмным лицом и большими голубоватыми глазами, в которых светились ум и энергия.
– Здрасьте, бабушка, – пробормотал Олег.
За ним недружно поздоровались с жительницей деревни спутники толстяка.
– Мы немного плутанули, хотим к деревне Гнилка выйти, не подскажете, в какую сторону идти?
– Какошч сторон? – переспросила старуха глуховатым голосом.
Мужчины переглянулись.
– Это что за деревня? – спросил Олег. – Или здесь построили павильон для съёмок?
– Съёмоч? – повторила старуха с ноткой недоумения. – Какошч съёмоч? Хэта поселица Хлумань.
– Что? – удивился Олег. – Хлумань? А где Гнилка? Деревня Алексеево? Сергеевка?
– Серхиевк? Лексиё? – в свою очередь удивилась старуха. – Нетто нико тут, поселица Хлумань живе. Версты осьми дванадцать к нору отседа Микоростень-град.
– Мико… – Олег посмотрел на Илью, на Диму, сглотнул. – Вы что-нибудь понимаете?
– А-и-а, вы же от ешче мир живе, – с облегчением проговорила старуха, улыбнулась, помолодев сразу лет на сорок. – Блудно ишта за лес.
– Что?!
– Инну, вы ушлы лес завлечь – от соседни живче.
