поднимается. В столичной больнице, успешно прооперировавшей пациентку, разводят руками: ну чёрт его знает, приезжайте, посмотрим, «что у вас опять не так»…
И вот наша героиня снова в златоглавой. Рада, что ни один диагноз, поставленный ранее, не подтвердился: ни диабета, ни сосудов, ни сахара. Здоровье, вроде бы, в порядке.
Рука вот только не работает: болит и не поднимается. В столичной клинике должны разобраться, за такие-то деньжищи…
– Вы пробовали писать куда-то? В Минздрав? – задаю ей глупый, возможно, вопрос.
– Писала. Ответили – врачебная ошибка. Мне потом главврач наш звонил, приносил извинения. Говорил, теперь все анализы только бесплатно будут делать. А я им про руку снова…
Везу группу щебечущих китаянок. На светофоре торможу – и колодки начинают чудовищно скрипеть.
Такое бывает иногда. Видимо, разогретые до определённой температуры, выше и ниже которой всё в порядке, они начинают издавать ужасные звуки.
– I beg my pardon. These braking pads… you know… they’re from China.
Девушки замирают на мгновение в гробовой тишине, а потом взрываются диким смехом.
– Сергей Михалыч, снимай охрану с объекта. Не хотят давать списки, значит мы там не нужны. Директор пожаловалась в департамент, будто ты её в школу не пускаешь, представляешь?
Руководитель ЧОПа в каком-то сибирском городе разруливает проблему всю дорогу до Домодедово.
– Да я им и говорю: что значит, директора в школу не пускаем? Вы что такое несёте?! Она врёт им, понимаешь. Лжёт и порочит нас, скотина. Я лечу уже. Я разберусь. Михалыч, снимай охрану. Пусть по домам идут. Что?.. Не понял. Как это – не пускали? Вы что, директора школы не пускали? Вы что, идиоты? Какой список? Зачем тебе список? Вы почему директора школы не пускали внутрь? Идиоты! Зачем ей быть в списке?! Она же директор, Михалыч. Она заслуженный учитель. Она сейчас жалобу в гороно пишет. Ты Путина тоже не пустил бы? Она для тебя – Путин! Она эти списки пишет сама! Ты что, идиот? Ты понимаешь, что сейчас будет? Иди к ней, извиняйся!.. На колени падай, баран! Я сейчас прилечу, я тебя выебу и высушу! Вы почему директора не пускаете в его школу, дебилы? Что?.. Пускаете? А, понятно. То есть, всё-таки пускаете. Верно? Тогда снимай охрану. Хватит это терпеть. Мы им парты таскали, а никакой благодарности. Она же змея, ей на пенсию вот-вот, она сейчас будет врать про нас… Ты же понимаешь. Она всем говорит, будто вы её в собственную школу не пускаете. Да. Я понял. В смысле? Так всё-таки пускаете или нет? Михалыч, заткнись! Заткнись, не говори ни слова! Не хочу тебя слушать! Заткнись! Я спрашиваю, пускали или нет?! Ответь: да или нет?! Говори! Пускали? Ну хорошо. Видишь, она же врёт. Она врёт не переставая. Будем отбиваться в департаменте. Я уже лечу. Созвон.
Мой пес Алекс никогда не ездил в моей рабочей машине. Но всегда ею очень интересуется, описывает ей колёса, обнюхивает со всех сторон, смотрит потом на меня внимательно и вопрошающе: это вот этим от тебя теперь пахнет всю дорогу?..
В салоне автобуса действительно характерный запах: я откопал дома флакон духов, который
