вновь закатывает глаза, высмеивая попытку старшего брата устроить для него чудо.
Но это мило! Папа до сих пор так делает. И я каждое первое января, едва открыв глаза, несусь в гостиную, чтобы посмотреть, что же там под елочкой.
Невольно улыбаюсь. Но вслух произношу задумчиво:
– Ух ты. Ее несложно понять.
Пожалев, что не вызвала такси заранее, я утыкаюсь в телефон. Обычно езжу на своей машине, но сегодня планирую выпить пару коктейлей. Двадцать пять лет, в конце концов, исполняется раз в жизни.
– Да ладно вам! А вот и мой брат, кстати.
Матвей указывает на стоящий неподалеку черный «Спортейдж», из которого выходит мужчина.
Я глаза отвожу, не желая переглядываться с тем, кто только что оценил мою фотографию. Ладно, пусть на десятку, но… это ведь чересчур?
– Пока, Матвей, – говорю сдержанно. – На следующем занятии, я надеюсь, мы оба сделаем вид, что этого разговора никогда не было.
– Хорошего вечера, Диана Романовна. Но если передумаете…
– Исчезни уже!
Я поворачиваюсь спиной к потерявшим совесть Адомайтисам и жду машину.
Взгляд равнодушно скользит по домам и прохожим, ярко освещенным фонарями. А потом натыкается на женщину в красном пуховике. Прилипает к ней намертво. С этого момента больше ни о чем другом я думать не могу.
Моргаю, не веря тому, что вижу.
Нет… Слишком много совпадений за день!
Женщина стремительно приближается.
Такси все нет.
Я просто не хочу сцен и скандалов. Не хочу слушать то, что она собирается в очередной раз вывалить на меня!
Рядом останавливается машина. Краем глаза замечаю, что это черный «Спортейдж».
Бросаю взгляд на сотовый: «Время ожидания такси – двадцать минут».
Двадцать минут в обществе мамы бывшего?!
Заднее стекло опускается, в окне появляется физиономия Матвея.
– Диана Романовна, вас подвезти? – любезничает он.
Время ожидания такси вдруг как по волшебству растет до двадцати семи минут. Снег идет все быстрее.
– Да, если вам не очень сложно. Буду благодарна.
Я открываю дверь и юркаю на переднее сиденье.
– Добрый вечер, – говорю бойко. Мои глаза направлены вперед. Дыхание ровное, пульс почти спокойный.
Красный пуховик с каждой секундой становится ближе, но сейчас я хотя бы под защитой железной коробки. И сразу двух русифицированных литовцев.
С этой скандальной женщины станется дернуть за ручку двери. А ведь папа говорил! Папа предупреждал, что семейка та еще! Но Диана ничего слышать не хотела.
Слава богу, машина трогается.
– Привет, – слышу спокойный и низкий голос.
– Диана Романовна, это мой брат Павел. Именно он оплачивает мою учебу в вашем крутом центре. Павел, это Диана, – знакомит нас Матвей.
– Романовна, – дополняю я.
– Приятно
