Маша…
– Она жива. – Это прозвучало как само собой разумеющееся. От неожиданности я встала. – Но я вас не отпускал. Присядьте. – Он дождался, пока я, вконец обессиленная, села. В голове было только одно: «Жива! Жива!»
– Из этой записи я понял, что вы для Марии являетесь самым близким человеком, которому она очень доверяет. Но я все-таки не понял: Маша имела в виду брата Павла Михаила или своего брата Виктора?
– Михаила. Брата Павла. Маша и Павел утверждали, что Михаил угрожал брату.
Я сама не верила себе. Бред! Как в кино… Но это случилось.
– Понятно. Вы когда-нибудь видели Павла?
– Видела. Вчера вечером. Время не помню.
– Вы сможете его опознать?
Что? Павел умер?!
– Павла? Он мертв?
– Да. У него был разрыв артерии. Он скончался в скорой. Крепкий человек был. Так вы сможете его опознать?
– Да. Хотя я…
Я не договорила свою мысль. Уж больно она заумной мне показалась. Я Павла видела всего один раз. Но мне его никто не представлял как Павла. Под его именем мог прийти кто угодно.
– А почему его не опознает кто-нибудь из родственников? – спросила я.
– Его отец болен, мать не в состоянии, жена в роддоме, а брат… сами понимаете. Он, разумеется, опознает, но нужно подтверждение.
Как-то это все странно. У него же должны быть друзья, коллеги. Почему именно я? Но мне было любопытно.
– Я опознаю.
Я хотя бы пойму, кто ко мне в дом приходил, решила я для себя.
– А где Маша?
– В районной больнице, в реанимации. У нее травма. Она пока в коме.
Я жертва чьего-то плохого сценария. Ее любимый погиб, она в коме, и только подруга накажет убийцу брата. Тьфу!
– Вы арестовали Михаила?
– Нет.
Ну вот. Я же говорила!
– Почему?
– Улик недостаточно.
– А запись, мои показания?
Нет, ну будут они работать или как?!
– Виктория, – широко улыбнулся майор, – по записи слышно только слово «брат». А что за брат, чей брат – непонятно. А ваши показания, конечно, учтутся, но этого мало. Вы видели, кто был за рулем?
– Там непонятно.
– Вот то-то и оно. Еслиб за рулем сидел Михаил, то вопросов бы небыло. Хотя запись с регистратора не является достаточной уликой, чтобы посадить человека.
Ну это он мне залил! Я разозлилась и, чтобы не сболтнуть лишнего, спросила коротко:
– Где морг?
– Вам туда пока рано. Сейчас ответьте на мои вопросы.
Так это еще было не все…
На весь последующий его допрос я отвечала сквозь зубы. Меня раздражал этот бомжеватый, ленивый майор. Зачем, спрашивается, я ему отвечаю на идиотские вопросы вроде: говорила ли мне Маша, где она будет жить, как она мне собиралась звонить, по какому номеру, в котором часу у них должен был быть рейс? Все эти вопросы были странными. Я не помнила даже фамилию Павла и тем более не имела понятия,
