Лен со своей внимательностью к деталям превосходно подходил на роль арбитра. Перед соперниками тут же поставили две стопки посуды – в каждой по пятьдесят тарелок, тщательно облитых водой под надзором Пита и Элвуда. Двое помощников официантов выступили в этой дуэли секундантами, взяв по охапке сухих полотенец, чтобы при необходимости быстро подать их участникам. У дверей выставили дозорных – на случай, если появится управляющий.
Элвуду была не свойственна бравада, но за последние четыре года он в таких состязаниях ни разу не проигрывал, и в его лице отчетливо читалась уверенность. У Пита вид был сосредоточенный. Элвуд не чувствовал в техасце угрозы – недаром ведь в прошлые разы он побеждал посудомойщика «всухую». Пит, как правило, принимал поражение спокойно.
Лен начал обратный отсчет с десяти – и схватка началась. Элвуд придерживался метода, который отточил за долгие годы, его движения были осторожными и машинальными. Он не выронил и не сколол о край стола в спешке ни одной тарелки. Другие кухонные служки стали шумно подначивать их, а растущая гора посуды рядом с Питом начала не на шутку тревожить Элвуда. Техасец сумел вырваться вперед, у него точно открылось второе дыхание. Зрители изумленно заахали. Элвуд старательно вообразил стопку книг в гостиной их дома и поднажал.
– Стоп! – объявил Лен.
Элвуд опередил соперника на одну тарелку. Мужчины заулюлюкали, засмеялись и принялись обмениваться взглядами, смысл которых Элвуд поймет гораздо позже.
Гарольд, один из помощников официанта, похлопал Элвуда по спине.
– Да ты прирожденный посудомойщик, а, пройдоха? – воскликнул он, и кухня наполнилась хохотом.
Элвуд убрал том Аа-Бр в коробку. Какой же шикарный ему достался трофей!
– Заслужил, – сказал Пит. – Надеюсь, книги пойдут тебе на пользу.
Элвуд попросил завхоза передать его бабушке, что он идет домой. Ему не терпелось увидеть, каким станет ее лицо, когда она заметит на полках у них дома тома энциклопедии – изысканные и солидные. Сгорбившись от натуги, он дотащил коробки до автобусной остановки на улице Теннесси. Этого серьезного парнишку, взвалившего на себя бремя мировых знаний, вполне мог изобразить на своей картине Норман Роквелл, если б только тот родился белокожим.
Вернувшись домой, он первым же делом вынул из зеленого книжного шкафа, стоявшего в гостиной, «Братьев Харди» и «Тома Свифта» и стал разбирать коробки. Когда в руки ему попал том с буквами «Га» на корешке, в нем взыграло любопытство: он решил узнать, как же эрудиты из компании Фишера объясняют, что такое галактика. Вот только страницы оказались пустыми – все как одна. Все до единой книги из первой коробки были с чистыми страницами – кроме той, которую он листал на кухне. Элвуд бросился открывать остальные коробки. К щекам прилил жар. Все книжки оказались пустышками.
Когда
