свойственные всецело.
Но сегодня поиски были тщетны – все, что он видел, вызывало у него лишь брезгливое отвращение. Он даже позволил себе презрительные слова:
– Варварская страна… Варварские вкусы… Никакой утонченности…
И сам этим словам усмехнулся. О, сейчас он был франком куда более, чем могли себе позволить быть настоящие франки, уважающие, или делающие вид, что уважают, законы и вкусы той страны, которая дала им приют.
Он хотел было поразмышлять об этом, но его думы прервали звуки, менее всего свойственные и кожевенным рядам, и степенному базару вообще – неподалеку коротко вскрикнула женщина и раздались более чем торопливые шаги…
– Ох, друг мой, – прошептал он. – И вновь кому-то в этот час может понадобиться твоя помощь…
И это было прекрасно – ибо он был молод и силен как бык… И потому готов был вытащить из беды не одну девушку, а целую сотню… Кровь заиграла в его жилах, и он поспешил на звук.
Буквально через миг он увидел серый в сумерках чаршаф девушки, убегающей от двух дюжих иноземцев, не имеющих понятия о шариате и об уважении. Их грубые голоса звучали в тишине переулка более чем отчетливо, выдавая и без того вполне понятные грязные намерения.
– Фи, господа, – пробормотал он, почти бесшумно настигая преследователей. – Нехорошо быть столь грубыми по отношению к прекрасной незнакомке…
– Проваливай, вонючий франк, – развернулся к нему тот, кто бежал вторым. – Не видишь, красотка наша…
– Я вижу, мой друг, что ты непочтительно обходишься с женщиной, – проговорил он, достаточно легко уворачиваясь от удара могучего кулака. – А еще я вижу, что ты невежественен в драке.
Его поистине невероятная сила позволила лжефранку одним ударом свалить противника наземь. А тренированное настоящими битвами дыхание даже не сбилось.
– Да что тебе надо, урод? – развернулся в его сторону первый из преследователей.
– Друг мой, я призываю тебя отказаться от своего намерения… – успел проговорить он, но тут первый бросился на него.
Увы, и этот воистину вонючий наглец не имел понятия ни о красивой драке, ни об уважении к самому себе. Броситься-то он бросился, но подставил свой уязвимый живот под удар.
И конечно, лжефранк не мог не воспользоваться этим. Двух ударов, которым он научился в том, далеком уже походе, вполне хватило для того, чтобы утихомирить наглеца. Он не сомневался, что оба преследователя выживут, но надолго потеряют желание охотиться за девушками в темных переулках. Ему же предстояло догнать незнакомку и проводить ее домой, чтобы новые наглецы не захотели воспользоваться ночной тьмой с недостойными намерениями.
И вот серый чаршаф показался впереди. Он уже почти настиг ее, когда незнакомка
