характером непокорным, своенравным и драчливым.
Наружность – довольно высокий рост, сухощавы, горбоносы. Занимались главным образом кузнечным ремеслом, ссыпкой хлеба и торговлей этим хлебом с купцами, приезжавшими на баржах по реке Зуше, в старину судоходной.
Я еще застала десятки кузниц при въезде в очень длинную и необыкновенно широкую улицу Кузнечную.
Только во время последней войны была стерта бомбежкой с лица земли Амбарная улица, где против добротных купеческих домов шел длинный ряд, несколько десятков, хлебных амбаров.
Женщины славились изготовлением на коклюшках кружев, которые очень ценились в столице и за границей.
Существовали присловья к амчанам: «Амчанин – проломленная голова», «Амчанин на двор – выноси иконы вон» (осквернят святыни своим буйством), и пожелание недругу – «Амчанина тебе на двор!»
В Мценске была древняя церковь св. Кукши. Построена она была в память св. Кукши, который был убит амчанами, когда распространял у них христианство.
По преданию, Мценск – один из самых последних городов на Руси, принявших христианскую веру.
При въезде в город на улице «Балочка» (настоящее ее имя – Балчуг) стоит церковь очень старинная, она теперь охраняется как памятник древнерусской архитектуры.
Под этой церковью в дни моей юности сохранились катакомбы, где скрывались от своих соотечественников-язычников первые христиане Мценска.
И, приняв христианство, жители Мценска молились не столько Богу, сколько Николаю Чудотворцу, чья икона почиталась чудотворной. По преданию, она приплыла по реке, хотя каменная и очень тяжелая, более походившая на статую, чем на обычную икону. Она не потонула в реке.
Около того места, где икона остановилась на реке, воздвигли на горе собор Николая Угодника – украшение города и предмет большого почитания. В обожествлении этой статуи-иконы сохранились черты язычества.
Вот и Орел на моей памяти – очень мирный город. Но не так давно, по описанию Лескова, это был далеко не тихий город.
И это неслучайно, ведь Орловский край был заселен народом со всей страны для охраны от южных кочевников Тулы и Москвы. И, конечно, в пустующий край стремились послать наиболее мятежный элемент, чтобы избавиться от него.
Приехав на новое место, люди лишались сдерживающих начал – опасений быть осужденными за дурное поведение односельчанами, родными и знакомыми. Вот и распоясывались, не стесняясь таких же отпетых головушек, вновь сюда прибывших.
Ведь и знаменитая разухабистая песенка о Кама́ринском мужике вышла из этих мест.
Теперь о самой деревне Ильково и ближайшем к ней селе Шеино. Шеинцы – прославленные воры на всю округу. Приходилось слышать, что и название свое деревня получила за то, что в старину там разбойники ломали шеи. Правда, потом я слышала от одной знакомой дамы, урожденной Шеиной, что название это присвоено по фамилии владельца – господина Шеина. Но тем не менее неспроста
