государством, а – континентальным военно-промышленным комплексом, который имеет достаточную силу, чтобы обеспечить действенную защиту широкому числу зависимых и союзных государств и сделать вероятной угрозу экономического подавления или военного уничтожения недружественных государств в любой части мира[48].
В свое время британская финансовая экспансия конца XIX – начала XX в. и голландская финансовая экспансия XVIII в. имели схожие черты, Америка тоже совершает похожую финансовую экспансию, однако ей присущи новые черты. В политическом плане самой важной чертой является бифуркация (раздвоение) военных и финансовой способностей Америки, чего не наблюдалось в случае Голландии и Британии. Если раньше финансовая экспансия порождала более мощные государственно-деловые комплексы, то теперь ничего подобного не наблюдается. Ведь ослабевающий, но все еще доминирующий американский комплекс из главного мирового кредитора превратился в главного мирового должника. Однако имеющие глобальное значение военные ресурсы пока сосредоточены в руках все еще доминирующего американского комплекса, который вместе с тем уже не имеет финансовых средств для системного решения глобальных проблем. Все это вполне может привести к краху современного военно-промышленного комплекса Америки[49].
В условиях американской гегемонии карта мира была перекроена по принципу национального самоопределения, согласно наследию западного колониализма и империализма, включая культурную гегемонию. Поэтому бывшие колониальные страны стремились брать за образец политическую организацию бывших имперских метрополий. Однако имеется одно существенное исключение из правил: Восточная Азия. Наиболее важные страны, раньше входившие в расширенную Вестфальскую систему – от Японии, Кореи и Китая до Вьетнама, Лаоса, Камбоджи и Таиланда, – имели государства до появления европейцев. Более того, они имели тесные дипломатические и торговые связи друг с другом и придерживались общих ценностей, принципов и правил, регулирующих их взаимодействие как особого мира[50]. Этот геополитический регион Восточной Азии не был интегрирован в американский порядок времен холодной войны. Восточная Азия сумела превратиться в самую динамичную региональную экономику мира. Центр финансовой (и военной) мощи стал перемещаться с Запада на Восток, что породило сложности, обусловленные невозможностью осуществления эффективного глобального правления[51].
Новые геополитические, социальные и цивилизационные особенности происходящих преобразований глобальной политической экономии делают иллюзорной, обманчивой беспрецедентную концентрацию военной мощи Америки и их ближайших союзников, осложняет формирование транснационального капиталистического класса. «Они обманчивы потому, что реальная проблема осуществления глобального правления не имеет отношения к абсолютному уровню американской военной мощи или совокупной
См. Там же. С. 6.
См. Там же. С. 12.
См. Там же. С. 14–15.
См. Арриги Дж. Глобальное правление и гегемония в современной миросистеме // Прогнозис. 2008. № 3. С. 15.
