им выйти, Его Высочество чуть крепче прижал меня к себе и с какой-то леденящей душу злостью посмотрел на пытающегося подняться Эмиля.
– А ты, ничтожество, можешь начинать молиться за спасение собственной души, потому что когда я вернусь… жизнь твоя может случайно оборваться.
С этими словами принц Димарий Аркелир прошёл прямо сквозь закрытый иллюзией дверной проём и решительно направился к лестнице, ведущей на третий этаж спального корпуса. И мне стоило испугаться, запротестовать или хотя бы спросить, куда он меня тащит. Но я молчала, удобно уложив голову на его плечо. Сейчас все действия принца казались мне самыми правильными, а тепло его тела воспринималось не иначе как самое лучшее успокоительное средство в мире. Наверное, это странно, учитывая все особенности нашего с ним общения, но сейчас, рядом с ним мне было очень уютно. Он казался мне самим олицетворением жизни, в то время как сердце до сих пор сжигало тем жутким чувством беспомощности, которое принесло странное видение.
Мы не разговаривали. Совсем. Он принёс меня в какую-то комнату, расположенную на третьем, мужском этаже спального корпуса, и уложил на широкую кровать. А после, всё так же не говоря ни слова, вышел. Просто оставил одну в незнакомом месте, на чужой постели.
Я лежала… молча оглядывая комнату, где горел лишь один тусклый магический светильник. Но даже этого освещения было достаточно, чтобы разглядеть особенности обстановки. Это помещение оказалось больше обычных спален нашего корпуса, здесь чувствовался простор и… отпечаток личности хозяина. Стены украшали тёмно-синие тканевые обои с причудливым белым рисунком. Вся мебель была сделана из редкого чёрного дуба, два больших окна закрывали тяжёлые шторы, а на потолке красовалась схематичная карта нашего континента, с указанием магических координат.
Над кроватью, которая оказалась раза в три шире моей, висела картина с изображением морского пейзажа. И я бы обязательно рассмотрела её поближе, если бы только смогла заставить себя подняться… Если бы сумела побороть собственное оцепенение.
Я лежала неподвижно. В голову снова начали лезть жуткие мысли, одна кошмарней другой. И пусть мне было страшно оставаться одной, но при этом я понимала, что и приход Димария не принесёт ничего хорошего. Но всё равно… ждала. А он почему-то не возвращался.
Тишина незнакомой, утопающей в полумраке спальни начинала давить. А в памяти снова всплыло то самое видение, в котором я лежала под тёмным небом… прикрытая чёрным непроницаемым куполом. Руки будто наяву снова сковало холодным металлом… Мне казалось, я чувствую каждое звено той цепи, что так немилосердно впивалась в мою кожу. Но самым страшным оказалось даже не это, а та леденящая жестокость, что я слышала в странно знакомом голосе… видела её отблески в глубине глаз склонившегося надо мной человека. Того, кто меня убил.
Сейчас, осознав, что это было всего лишь непонятно откуда взявшимся воспоминанием, причём неизвестно, чьим, я уже не испытывала того безумного ужаса, и даже попыталась восстановить увиденное в мельчайших деталях. Вот
