занятие – составлять телепрограмму для пятничного выпуска. От увольнения и, может быть, окончательной деградации, меня отделял один пьяный прогул, один скандал, устроенный с похмелья. Не сказать, что я не пытался вернуться к нормальной жизни. Несколько раз я завязывал со спиртным, но период ремиссии – времени, прошедшего без алкоголя, никогда не длился больше двух-трёх месяцев. Так что нынешние пять – настоящий рекорд. Впрочем, рано или поздно я сорвался бы снова, и в алкогольном угаре потерял бы всё, что ещё осталось от моей жизни. И вдруг – этот Колин звонок, эта возможность, оживившая меня… Терпиловское дело предоставляло мне шанс сразу же отыграться за все прошлые поражения и разом вернуть всё, что было потеряно в эти бездарные пять лет.
Эта история, безусловно, сенсация, особенно если суметь её правильно подать. Может быть, ещё лет пять-шесть назад её и не заметили бы, но сегодня – другое дело. Впервые за долгое время в нашей политической жизни появилась какая-то интрига. Собираются шумные митинги, выкрикиваются резкие лозунги, выходят разоблачительные статьи. Причём, системная оппозиция отодвинута на второй план, а на первом – внесистемщики с их координационными советами, сайтами и акциями. Но пока на все разоблачения власть спокойно отвечает: «Хорошо, если мы воры, если страна распродана и угроблена, то что же народ нас терпит? Почему нет массовых восстаний и протестов?» На это оппозиционерам ответить нечего, кроме того, что народ наш – быдло, Россия – отсталая рабская страна, и так далее. Но эта позиция маргинальна, и на вооружение её не возьмёт ни одна серьёзная политическая сила.
И вот на фоне этого странного затишья, когда взаимные обвинения повисают в воздухе, а поднятые для удара руки бессильно опускаются, появляется терпиловский случай. Это ответ всем – и охранителям, уповающим на стабильность, и сетевым бунтарям, обещающим власти тюрьмы и расстрелы. Оппозиция получит знамя, флаг, который можно высоко поднять, доказательство того, что в обществе действительно назрел серьёзный протест. Ничего, что нет украинской масштабности – и десятибалльная буря начинается с лёгкого ветерка. Обязательно объявятся горячие головы, призовущие к российскому Майдану, и их оппоненты, которые напомнят об ужасах революции и гражданской войны. Начнётся долгая, вязкая свара со взаимными обвинениями, спорами и скандалами. И посреди неё буду я, Игорь Свиридов, со своими всегда объективными и точными репортажами из гущи событий. Я не займу ни оппозиционную, ни провластную позицию, не допущу ни единой двусмысленности, ни одного пристрастного комментария, который дал бы повод причислить меня к той или иной партии. Я стану независимым арбитром в противостоянии Кремля и оппозиции, сухим профессионалом, остающимся невозмутимым посреди горячки боя. К моему мнению начнут прислушиваться, мои оценки станут использоваться для интерпретации новых событий, моё имя в цитатах
