дома, Нефтида ещё разок сменила повязку на ароматную, пахнущую луговыми травами и лесными ягодами. Персефона не сомневалась, это неплохо отвлекало Неф от происходящего.
Никого из них не удивила вспышка Анубиса в клубе. Особенно Персефону.
Она понимала, что дело в Сете. А ещё в мертвецах. Никто не рассказал Анубису, как справляться с миллионами душ, которые скребутся и шепчутся в каждом порыве ветра. Если бы у Сеф не было Гадеса, она бы не выдержала постоянного ощущения чужого присутствия, ответственности и почти физически ощутимого груза.
А ещё она лучше многих знала, что смерть Осириса не стала для Анубиса такой лёгкой, как он хотел показать. Она помнила разговор несколько жизней назад, когда они вдвоём пили пиво и жаловались на родителей.
Персефона возмущалась нежеланием матери – до сих пор! – смириться с тем, что Сеф самостоятельная, что у неё целый Подземный мир. Анубис вздыхал, что отец не воспринимал его всерьёз, хотел видеть собственную идеальную копию.
– Я знаю, что говорила Исида, когда думала, я не слышу, – делился Анубис. – Она называла меня странным. Я не соответствовал её представлениям о принце мёртвых. Отец тоже знает, как мне вести себя и что делать. А я не соответствую. Он любит меня, по-своему. Но мне кажется, я так и не стану тем, кем он хотел бы меня видеть.
– Неф и Сет не такие.
– Нет. Но я постоянно боюсь, что не оправдаю ещё и их ожиданий. – Анубис горько и слегка пьяно рассмеялся, развёл руками. – Ты же знаешь меня, Сеф! Как я могу хоть чьи-то ожидания оправдать?
Тогда Персефона с грустью подумала, что вряд ли она сама когда-либо была такой дочерью, которую хотела видеть её мать.
Сейчас, вспомнив себя, Персефона пока так и не осмелилась поговорить с Деметрой.
Зато встречи с сестрой избегать не стоило. Гадес, конечно же, заявил, что одна она с Гекатой встречаться не будет. Персефона не протестовала, знала, что бессмысленно. В итоге они все отправились в Подземный мир. Сету стоило хорошенько выспаться после возвращения, остальным тоже. Поэтому Гадес провёл всех сквозь дверь, а тут попросил Гипноса навести на них магический сон.
Персефона ждала в одной из комнат замка. Теперь Персефона помнила их все. Как сама покупала с Нефтидой картину с сельским пейзажем, которая сейчас висела на стене. Как однажды Анубис расколол статуэтку с каминной полки и боялся признаться. Или как Амон с Сетом напились и спали в обнимку здесь на диване.
– Мальчики такие мальчики, – хмыкнула тогда Нефтида.
Подземный мир льнул к Персефоне трёхглавым Цербером, устроившимся у ног, теплом от камина и фиолетовыми искрами, что вспыхивали в воздухе, стоило лишь захотеть.
Дверь негромко раскрылась, Гадес бесшумно прошёл по комнате и опустился в одно из кресел. Он выглядел измученным и уставшим, но Персефона уже взяла с него обещание, что после встречи с Гекатой
