не могу, что я тут.
– Не ворчи, Сеф. Ты картошку будешь или нет?
Она кивнула, больше по инерции, нежели задумываясь, хочет ли она картошку фри. Девушка в красной кепке с жёлтой узнаваемой «М» что-то пробила по кассе, и Анубис приложил карту Сета, списывая нужную сумму.
– Спасибо за заказ!
Не успели они отойти, как девушка звонко объявила «свободную кассу». Подхватив поднос, Анубис уселся за столик, где устроились Амон, Персефона и Луиза.
– Ты правда будешь это есть? – уточнила Персефона.
Вместо ответа Анубис раскрыл шуршащую упаковку чизбургера и невозмутимо откусил приличный кусок. Луиза взяла кофе, Амон с интересом раскрывал «Хэппи мил». Первым делом полез смотреть игрушку, но на лице солнечного бога отразилось разочарование. Он показал пластиковую фигурку Бэтмена:
– Ну вот, у меня такой есть.
– У меня нет, – заявил Анубис, перехватывая игрушку. – Симпатичный.
– Эй!
– Да ладно, ты всё равно Людей Икс любишь. Жди, пока они появятся.
С видом оскорблённой невинности Амон принялся нарочито громко открывать салат и долго мешать его с соусом, с укоризной поглядывая на Анубиса. Но тот не менее старательно игнорировал и жевал чизбургер.
Персефона открыла ещё горячую картошку и соус, стараясь даже не думать, что там в составе. Деметра морщила нос и говорила, что синтетическая продукция нынче в моде. После этого она обычно уходила в оранжерею, поливать аккуратные и пышущие зеленью горшки.
Обретя память, Персефона в полной мере осознала, что Деметра хорошо помнила предыдущие столетия, когда на столах людей была натуральная пища или её не было вовсе. «Свободная касса» явно не в стиле Деметры.
Софи не любила фастфуд. Вернув память, она не очень-то изменила мнение. Для неё пища, в составе которой слишком много химии, оставалась… мёртвой. Она подходила для утоления голода, но Персефона совсем её не чувствовала.
– Это отвратительно, – вздохнула она и закрыла соус, решив ограничиться картошкой.
Анубис пробормотал что-то невнятное, Амон заявил:
– Не говори с набитым ртом!
Персефона не смогла понять, что ответил Анубис, но, судя по интонации, что-то очень возмущённое. Амон щёлкнул пальцами, отправляя в Анубиса кусок упаковки из-под игрушки.
– Они всегда такие? – спросила Луиза.
Персефона хмыкнула и кивнула. Сейчас Анубис походил на обычного подростка, может, со слишком большим количеством пирсинга на лице, но ничуть не древним богом – силу он сдерживал.
В отличие от него Амон, наоборот, наслаждался лучами солнца, падавшими через окно. Персефона давно заметила, что Амон не осознавал этого, но старался сидеть на солнце. И лучи очерчивали его фигуру, запутывались в светлых волосах, заставляли светиться его самого.
Рядом с Амоном тепло. От Анубиса при всём его характере веяло одновременно надёжностью и дорогами. Оба
