и, скинув ее с себя, уложил лицом вниз на пахнущий попкорном ковролин. Наручников у меня, разумеется, не было, поэтому я просто велел ей держать руки за спиной. Вообще, если вы схватили подозреваемого, то как бы обязаны его арестовать. После моего предупреждения женщина затихла. Я оглянулся. Лесли успела не только помочь пострадавшему, но и собрать в кучу детей, а также сообщить об инциденте в участок Черинг-Кросс.
– Обещаете вести себя смирно, если я позволю вам сесть? – спросил я.
Она кивнула. Я разрешил ей сесть и сам уселся рядом.
– Я просто хотела сходить в кино, – проговорила она. – В юности придешь, бывало, в «Одеон», скажешь: «Один билет, пожалуйста», заплатишь – и вот он, билетик! С каких пор появились такие сложности? Начос эти проклятые откуда-то взялись! Что такое начо, черт побери?
Одна из девочек, услышав это, украдкой хихикнула.
Лесли что-то писала в служебном блокноте. Ну, мы же не просто так предупреждаем: все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
– А с мальчиком все в порядке? – спросила дама, встревоженно глядя на меня. – Я не знаю, что на меня нашло. Надеялась поговорить с кем-то на нормальном английском языке. Ездила вот отдыхать в Баварию, и там все прекрасно говорили по-английски. А тут выберешься с детьми в Вест-Энд – а вокруг одни иностранцы. Ни слова не понятно, что говорят.
У меня мелькнула мысль, что какой-нибудь мерзавец в прокуратуре запросто может состряпать из этого преступление на почве расизма. Поймал взгляд Лесли – она поняла, вздохнула, но перестала писать.
– Я просто хотела сходить в кино, – повторила миссис Манро.
Помощь прибыла в лице инспектора Неблетта. Едва увидев нас, он заявил:
– Вот оставь вас двоих без присмотра – и на тебе!
Я был уверен – он всю дорогу предвкушал эту фразу.
Потом мы дружно отправились в участок оформлять арест и заполнять соответствующие бумаги.
Это были не самые радостные три часа в моей жизни. В итоге мы оказались там, где обычно оказываются наши собратья, задержавшись на работе: в столовой, с кружками чая и формами для отчетов.
– Ну и где, спрашивается, вспомогательный отдел, когда он нужен? – проворчала Лесли.
– А я тебе говорил, пойдем на «Семь самураев», – напомнил я.
– Послушай, тебе не кажется, что все это очень странно? – спросила она.
– В смысле?
– Ну сам подумай – солидная дама внезапно сходит с ума и начинает бросаться на людей посреди кинотеатра на глазах у собственных детей. Ты уверен, что не ощутил ничего… ну, такого?
– Да как-то не задумывался.
А вот если задуматься, что-то таки было. Та же вспышка дикой ярости, тот же отголосок смеха. Хотя ощущалось не как воспоминание, а просто как образ – может, я это все просто выдумал теперь, когда
