коллекцию, целых девять штук.
Играли так: кто-то ставил свой шарик в центр поля. Два игрока расходились в разные стороны и выбирали себе по шарику-битку́. Затем по битку надо было щелкнуть так, чтобы он покатился вперед и попал в чужой шарик, стоящий посередине. Тот, кто выбивал шарик из центра, забирал его себе. Хотя Ваня с Борькой дружили с первого класса и в конце партии всегда возвращали друг другу отыгранные шарики.
Игра в шарики требовала верного глаза… и ровного пола. А с этим в школе было не очень хорошо.
Школа № 13 занимала очень старое и знаменитое здание. Ваня не слишком-то интересовался, но, кажется, когда-то здесь жил какой-то князь… или герцог? В общем, особняк с колоннами, стоящий посреди немного запущенного парка, считался городской достопримечательностью. И директор, Вениамин Константинович, ревностно охранял ее. Будто это его собственный особняк, и парк тоже. Никого не подпускал – ни репортеров из местной газеты, ни даже ремонтных рабочих.
– Сам Пушкин когда-то ходил по этим галереям! – провозглашал директор, воздев палец к потолку с облупившейся краской. – Эти своды слышали дыхание великого поэта! Я не допущу, чтобы здесь установили какие-нибудь подвесные потолки!
В результате парк выглядел попрежнему красивым, но каким-то диковатым. Само здание подновляли снаружи и старательно убирали изнутри – об этом пекся завхоз, Фёдор Михайлович. Но массивные старинные двери постоянно заклинивало. Лепнина на стенах крошилась, и завхозу то и дело приходилось подмазывать щербины свежей штукатуркой. А на полу почти везде лежал древний деревянный паркет, который вытерся и выцвел до цвета сливочного мороженого.
И, если уж тебе хотелось сыграть в шарики, место требовалось выбирать тщательно.
Ваня с Борькой обычно выходили в галерею с большими окнами, которая почему-то называлась рекреацией. В конце эта галерея зачем-то делала поворот – только чтобы почти сразу же закончиться тупиком. В получившийся закуток задвинули огромный тяжеленный шкаф с глухими толстыми дверцами, покрытыми резьбой. Но главное – пол в этом закутке был ровный.
– Да, не повезло тебе, – мрачно протянул Борька, выставляя свои шарики в шеренгу у стены. – Дежурить тринадцатого числа… Хмм. – И друг многозначительно покачал головой.
Ваня с досадой выгреб шарики из кармана:
– Ну и что такого? Тринадцатое число в каждом месяце бывает. Что теперь, вообще из кровати не вылезать в этот день?
– Просто тринадцатое число – это еще ничего. А тринадцатое число в школе номер тринадцать – совсем другое дело. – Борька говорил с такой уверенностью, как будто заявлял, что один плюс два равно три. – Ты же понимаешь, какая у нас школа.
Ваня поморщился и поставил свой шарик посередине между собой и Борькой – на приметную половицу с трещиной.
– В этом здании чего только не творилось! – не унимался друг, отходя на свое место и присаживаясь на корточки. – Ты в курсе, что здесь вся электроника ломается? Потому что
