себя проявить, смог сказать свое слово. Скажу откровенно, лично я большие надежды возлагал на Егора Кузьмича Лигачева. Хоть он и является автором выдвижения и продвижения на высшие посты такого чудовища, как Ельцин, но это уже другой вопрос. Ельцин мог бы и не состояться в том монстрическом виде, если бы на пути действий Горбачева возникали препятствия. Ведь у генсека-президента, не считая Раисы Максимовны, была опора в два-три человека – Яковлев, Шеварднадзе и в какой-то степени Медведев. Неужели все остальные и в Политбюро, и в целом в ЦК не видели, что творится? Будучи одним из старших по возрасту и вторым секретарем ЦК, Егор Кузьмич просто обязан был поставить вопрос о пребывании Горбачева на посту генсека. Он же чего-то ждал, мельтешил, а в целом просто трусил выйти и открыто сказать: «Жизнь показала, что Горбачев не оправдал нашего доверия. Предлагаю освободить его от должности генерального секретаря и вывести из состава ЦК КПСС». Все! И ЦК, несомненно, поддержал бы его. Но Лигачев на такой поступок был не способен. Наоборот, он всячески помогал генсеку, а тот разваливал страну.
Не встречая препятствий, Горбачев сам начал вышибать вначале из Политбюро, а затем и из ЦК наиболее видных и стойких лидеров – Кунаева, Щербицкого и т. д. Затем сразу сто человек – членов ЦК вдруг «добровольно» подали заявление о выходе из ЦК КПСС «по собственному желанию». Некоторое время сопротивлялся только генерал армии Анатолий Иванович Грибков. Он прямо заявил: «Я не намерен выходить из состава ЦК». Естественно, аппарат засуетился, начал всячески его обрабатывать, чтобы он дал согласие и написал заявление о добровольном уходе из состава ЦК по возрасту. Давили до тех пор, пока не получили это заявление.
Из ЦК вывели именно тех, кто, несомненно, поддержал бы предложение об освобождении Горбачева от должности генсека или сам бы поднял этот вопрос. Создавалась парадоксальная ситуация – Лигачева «уходят» на пенсию, а его одногодок Яковлев продолжает рулить в ЦК. До сих пор не могу понять: то ли партийная элита не представляла тех последствий для страны, к которым вел Горбачев, или же все были скованы страхом о возможных последствиях для себя лично, если вдруг выступят против Горбачева.
Надо признать, что наши противники умели делать «ход конем», в особенности когда дело касалось лично их. Взять того же Шеварднадзе. На посту министра иностранных дел СССР он нанес огромный ущерб стране, о чем не раз выступали на заседаниях съезда и в печати депутаты Алкснис и Петрушенко. А вот когда для него лично запахло «паленым», то Шеварднадзе вылез на трибуну с заявлением, будто к власти рвется диктатура полковников (он имел в виду полковника Алксниса и полковника Петрушенко – только их реплики из зала тогда и можно было слышать), поэтому-де он, Шеварднадзе, не видит дальнейшей возможности оставаться на своем посту, слагает с себя обязанности министра иностранных дел и уходит в отставку. Фарс был разыгран по высшему классу. Особенно в отношении диктатуры полковников. Все, конечно, выглядело смешно. Но
