снегами сознание вьюга,
На душе неспокойно, невзгоды гнетут.
Непомерная грусть стала сердцу подруга,
Мысли, встретив закат, по потёмкам бредут.
Наша жизнь заартачилась, возраст довлеет,
Завершается сложный отмеренный век.
Дни короче сейчас, ночь без меры длиннее –
Не хандри, будь терпимей к себе, человек.
Что изменится, если кого-то не станет,
Невозможно, пожалуй, другим осознать…
Неужели, что было, заведомо канет,
Будут ли через время его вспоминать?..
Тревожные мысли
Всё бежим, по инерции, с грузом житейским,
Остановка чревата, в движении суть.
Но куда подошли, время стало злодейским,
Добрых нравов, что были, уже не вернуть.
Неужели прогресс нас невольно разрушит,
Изменяя в умах благонравный процесс.
А тепло, что в душе, потихоньку потушит
И наступит для мира фатальный регресс.
Планетарных коллапсов вокруг отголоски,
Наводненья, цунами и с кратеров пыль.
Ум рисует пустыни безводной наброски
Да пески на большое количество миль.
Пред глазами толпа и пустые повозки,
Вереница людей, жертвы ядерных бурь.
В миражах, как в бреду, за пригорком берёзки,
Облака в высоте да в долине лазурь.
Засиделся, с зарёю рассеялись мысли,
А глобальные темы по кругу пошли.
На дворе рассвело, лишь туманы повисли,
Все виденья ушли, растворяясь вдали.
Метель
Метель, снег мечется по кругу,
Не зги не видно на дворе.
Зима затребовала вьюгу,
Дав волю яростной игре.
Не виден сад и лес за речкой,
Вверху Господня карусель,
В избе спасаются лишь печкой
И ждут с капелями апрель.
Снежинки буря вверх возносит,
Ветрами рвёт одежду с плеч,
Сугробами дома заносит,
Грозится стужею ожечь.
В ночи страдает поздний путник,
Глубокий снег его сморил.
Жалеет горестно причудник,
Что путь впрямую сократил.
Но взгляд его надеждой вспыхнул,
В окошках свет сквозь тьму узрев,
На радостях безмолвно всхлипнул,
Предвидя домочадцев гнев.
Затихнет ли к утру позёмка –
Гудит округа словно рой.
Такая вот головоломка,
Все ждут затишья и покой.
Первая учительница
Я помню дом родителей у речки,
Свой первый класс, в чернильнице перо.
В
