а рубромикоз от лишаев. И чтоб отвязаться от зеленого практиканта, посадили заполнять бумажки.
Сижу, фамилии пациентов переписываю из клочков бумажных в толстенный журнал. И вдруг слышу знакомый голос.
– Здравствуйте.
Поднимаю голову и замираю. Стоит напротив меня Зоя Петровна и смотрит на меня удивленным взглядом.
– Гушинец?
– З-з-здравствуйте.
Учительница бывшая моя тоже смутилась. Я все-таки в халате белом, сижу с важным видом, бумажки какие-то перекладываю. Прием у меня.
– А я вот, решила с родинкой что-то сделать, – начинает объяснять мне Зоя Петровна.
И вид у нее какой-то чуть ли не испуганный. Смотрю и не понимаю.
– Родинка растет, – повторяет учительница. – Мне сказали, опасно это.
И говорит, говорит, словно оправдывается. И тут до меня начинает медленно доходить. Сижу-то я на приеме в КВД. А в те годы, да и сейчас, наверное, КВД было местом позорным. Ходили сюда исключительно «проститутки и наркоманы», да еще дети, которых угораздило подцепить постыдную лишайную болезнь. В глазах обывателей посетитель КВД был человеком падшим. А тут учительница, да перед бывшим учеником.
И вот, когда я это понял, образ страшной и ужасной повелительницы русского языка рассыпался. Стояла передо мной пожилая растерянная Пациентка. Стыдящаяся своего присутствия в позорных стенах. И разговаривающая со мной немного заискивающим тоном.
– Сейчас все устроим, – весело сказал я.
И побежал бывшую грозу 7-го «Б» без очереди к дерматологу устраивать.
Это просто праздник какой-то
Обычно студенты медицинского университета, которые приезжают в нашу страну из других государств, живут и учатся отдельно, на факультете иностранных студентов. Но нередко бывает так, что ребята и девушки из стран бывшего Союза вливаются в группы местных жителей. И учатся часто более успешно, чем их «иностранные» соотечественники.
На моем потоке училась Ленка-Эстонка. Высокая, симпатичная девушка, которая после окончания вуза укатила лечить в свой родной Таллин. Сестры Катя и Настя прилетели откуда-то с Урала и сейчас возглавляют педиатрические отделения в российской глубинке.
А в группе моего приятеля Юры учился Ренат. Ренат приехал из страны, где большую часть года тепло, на деревьях кроме скучных яблок растут персики и хурма, а бахчевых так много, что арбузы воруют исключительно из спортивного интереса.
Ренат мечтал торговать этими арбузами, но строгий отец сказал ему:
– Надо. В семье должен быть доктор.
А с отцами в стране Рената не спорят. Ибо не принято. Сел Ренат за учебники, со слезами на глазах выучил химию и биологию и поступил в Минск. На Минске настоял тоже отец. В краснознаменные советские времена он служил в армии где-то в районе белорусской столицы, и воспоминания о Беларуси у него остались только
