как шах, проехал мимо нее в этом авто. Очередной спекулянт, купивший за бешеную взятку иномарку в УПДК – Управлении по обслуживанию дипломатического корпуса. Живущие в Москве западные дипломаты и журналисты не имеют права продавать свои машины на автомобильном рынке, даже если они отбывают домой в свои америки и бразилии или их машина попала в аварию, вышла из строя по старости и т. п. Нет, они обязаны – буквально за гроши – сдать эту машину в УПДК, а там эти «форды», «вольвы» и «фольксвагены» уже давно дожидается очередь знаменитых советских актеров, режиссеров, академиков и ученых с секретными Ленинскими премиями, полученными за повышение военной мощи СССР. Только им, элите из элит, за верную службу властям держава позволяет купить какой-нибудь разбитый «датсун» или «мерседес», починить его и щеголять по Москве в иностранной машине.
Правда, в последние годы рука начальника УПДК все больше отдавала такие машины не ученым-лауреатам, а лицам кавказского происхождения, снабжающим черные рынки Москвы цветами, яблоками и помидорами. И каждые пару дней «техничка» с лебедкой забирала со двора УПДК какую-нибудь вдрызг разбитую или проржавевшую до дыр иномарку, которую на Западе отправили бы под пресс, не думая ни секунды. А в Москве эту машину привозили сюда, в так называемую «Яму» – подпольную ремонтную мастерскую Ивана Лопахина, у которого и работал отец Анны.
Вот и сейчас, стоя на краю своей «Ямы» – пологого спуска в небольшой котлован, шумный и толстый Лопахин, бывший актер знаменитого Театра на Таганке, покрикивая на двух своих работяг, выгружал из кузова грузовика некое месиво искореженного металла, в котором только при сильном воображении можно было угадать не то «БМВ», не то «тойоту». Но, увидев желтый «жигуленок» Анны, Лопахин разом забыл о разгрузке, широким шагом подошел к ее машине и, вытирая пот с крупного, круглого и конопатого лица, заговорил громко, как брехтовский актер на сцене:
– Господи, Анечка! Сколько лет! Неужели вспомнили про нас, грешных? Боже мой, что за женщина! Королева! Мечта Андалузии!
– Лопахин, не физди! – невольно улыбнулась Анна. – Отец здесь?
– Конечно, принцесса! Ваш отец здесь, на свежем лесном воздухе! Что может быть лучше для пенсионера и советского труженика? Позвать? – И Лопахин кивнул на дно своей «Ямы», где стояли несколько разобранных иномарок. Там же под шиферным навесом маленький старик в грязных штанах и выцветшей ковбойке стучал войлочным молоточком по смятому в гармошку крылу машины. Это и был отец Анны – бывший инженер-майор бронетанковых войск Второго Украинского фронта, бывший начальник технической службы Московского управления КГБ, а после смерти жены – алкоголик, пропивший даже свои военные ордена и медали.
Анну всегда восхищала и ужасала его биография. В 1934 году Сталин отправил в США, на стажировку на заводы Форда, группу молодых русских технических гениев, создателей первого советского автомобильного завода. В этой группе был двадцатичетырехлетний
