не стала добавлять, что насмотрелась на торжественные приемы сверх всякой меры, но это и так понятно. Эван подумала, что для Илвет учеба в академии была желанна еще и тем, что здесь она простая ученица, которая избавлена от необходимости участвовать в важных встречах.
– Тише, лисоньки! – шикнула фрау Джора. – Сидим тут и не высовываемся!
– Вот и славно, – молвила Илвет, еще раз подтвердив предположение Эван об усталости от чинных церемоний.
Сельский голова сделал шаг вперед и картинно взмахнул рукой, указывая на постоялых двор справа от храма со шпилями.
– Таверна «Под дланью Девятерых» в вашем распоряжении, фрау Калиссандра. Для меня великая честь принять на постой ваше посольство в моем заведении.
Принцесса Илвет тихонько рассмеялась.
– Где он так научился говорить? – сказала она.
– Т-с-с! – экономка приставила палец к губам.
Улыбнувшись, Илвет закивала головой. Поняла, мол, и молчу. Эван тоже улыбнулась. Экономка слишком уж усердствует. Никто их не услышит, да никто и не смотрит на посольские кареты. Всеобщее внимание было приковано к волшебнице.
Сельский голова низко поклонился, и следом склонили головы остальные старшины, кроме храмовых жрецов – те не гнут спину, а только чуть заметно кивают в знак почтительности к магу. Невместно им кланяться мирским владыкам.
Эван не видела лиц склонившихся сельчан, но вряд ли они недовольны. Послы всегда щедры, и некоторые из старшин примут на постой кого-то из рыцарской сотни – таверна головы не могла вместить все посольство. Трактирщики, из коих избирались все старшины села, в накладе не останутся. Хватало и иных постояльцев: купцов, их слуг да прочих. Постоялые дворы Белого храма редко пустовали.
– С удовольствием принимаю приглашение, – сказала фрау Калиссандра. – Посольство и треть рыцарей с их людьми остановится в таверне «Под дланью Девятерых».
Старшины выпрямились, торжественная часть заканчивалась. Сейчас голова произнесет последние слова, и надо будет принимать сотню с лишним новых постояльцев. Но что за шум?
Послышались крики. Кто-то требовал освободить дорогу для магов академии. Люди, запрудившие одну из улиц, начали прижиматься к домам, дабы пропустить на торжище шестерых верховых. Три мага – женщины с безвозвратными лицами – и три ликтора. Стражи были злы, как собаки – это чувствовалось всеми, и селяне безропотно расступались перед всадниками.
На двух волшебницах поверх дорожных платьев лежали шали с желтой бахромой. Целительницы! Еще одна маг была облачена во все белое. Белое и перепачканное грязью. Эван с изумлением заметила, что подол платья белой волшебницы и вовсе разорван. Кто эти маги? Отчего они в перепачканных одеждах? Платья желтых тоже изрядно помараны. Словно кто-то кидал в магов грязью. Немыслимо!
Калиссандра ди Каллис узнала прибывших, а они арханта темной силы. Как только копыта лошадей коснулись площади,
