частоты; их энергия достаточно велика, чтобы можно было использовать массу света. Она бы уничтожила решетки внутри облака, если бы смогла до них добраться. Когда имеешь дело с чем-то столь высокотехнологичным, требуется оружие того же уровня.
– Фотоны должны справиться, – с тревогой сказала Орелла. – Раньше всегда удавалось…
– На этот раз у Бранна появилось нечто новое.
Облако надвигалось. Сквозь разрушенные стены Миллер видел, как оно губит людей на своем пути, подобно всесокрушающей колеснице Джаггернаута. Вот оно навалилось всей своей тяжестью на очередную стену, и глубоко внутри его на несколько мгновений вспыхнуло множество смутных огоньков.
И снова раздался мелодичный звон осколков.
– Оно движется прямо туда, где находится Сила, – сказала Орелла на этот раз спокойно. – Льези, ты должен его остановить.
Миллер читал у себя в мозгу быстрые, но спокойные мысли Льези, сопоставлявшего факты и имевшиеся в его распоряжении возможности. Наконец Льези решительно сказал:
– Прежде всего мы должны добраться до источника Силы. Я могу остановить чудовище, но нам следует поторопиться.
Миллеру показалось, что замок снова закружился вокруг него, когда он, подчиняясь мысленным приказам, побежал вперед, а Орелла за ним. Перед ними открывались коридоры, нехоженые пути казались теперь странно знакомыми для его взгляда, который был одновременно и взглядом Льези. Позади со звоном раздробилась очередная стена.
С новообретенным ночным зрением Миллер мог видеть далеко сквозь прозрачные стены. По всему замку вспыхивали огни, зеркально отражаясь от поверхностей и заливая пространства призрачным сиянием.
Перед Миллером и Ореллой, все увеличиваясь по мере их приближения, находилась деталь архитектуры, в которую не мог проникнуть даже этот новый взор – большой куб с непрозрачными стенами.
Когда они оказались возле куба, Орелла выбежала вперед и приложила ладони к темной поверхности. Та растаяла перед ней, как таяли прежде другие стены, и женщина вошла в потайную комнату. Миллер последовал; голова кружилась от его собственного любопытства и от замысловатых планов Льези, с которым он делил свой разум.
Потом Миллер никак не мог отчетливо вспомнить, что он видел в этом большом темном помещении. Осталось лишь воспоминание о великом множестве диковинных блестящих предметов – возможно, приборах; о рядах сосудов, на чьей поверхности играли разноцветные блики, как огоньки свечей в нефе собора; о том, что не имело ни названия, ни узнаваемой формы…
В центре помещения, посреди филигранной сети, как будто не касаясь ее, висел прозрачный куб размером три фута. Внутри его медленно вращался наклонный ореол, состоящий из… звезд? Миллер вроде бы услышал тихую музыку, ту самую, что доносилась с ночного неба, едва уловимую, но все же доступную для его новых чувств.
– Сила, – сказала Орелла, кивнув на куб.
Миллер
