от этого сопляка не будет. Силы для противостояния кому-либо у него тоже имеются. Либо он вернётся сам, либо этому миру и впрямь суждено быть обречённым.
– Ты это серьёзно?
– Да, – он уже скрылся в тёмном зале первого этажа, но напоследок обратился к наёмникам, – если вы и дальше собираетесь подтирать ему сопли, то советую открыть глаза. Если пацан вынес хоть какой-либо малейший урок из сегодняшнего дня, то скоро он сам даст о себе знать.
Галтрис ушёл, оставив наёмников наедине со своими мыслями, которыми они пытались выстроить план по возвращению своего друга. Астрон уже перезаряжал свои пистолеты, выстрелы привлекли слишком много плакальщиков, оставаться снаружи дальше было опасно.
– И что этот дохлый аберфол имел ввиду? – спросил Виктор.
Никто не ожидал, что ответ на вопрос будет настолько быстрым. Со стороны леса стали раздаваться невероятно громкие рыдающие голоса, совершенно непривычные для плакальщиков. Они слишком уж сильно выделялись на фоне своих призрачных собратьев, а когда среди деревьев стало прослеживаться яркое лазурное свечение, то ни у кого не возникло сомнений, где именно искать мальчишку.
– Похоже это он и имел ввиду, – сказал Яи, доставая из ножен свой клинок, – всё-таки придётся немного побегать под ночным небом.
***
Белая пустыня смерти в очередной раз не стала задерживать Марка надолго, и боль снова поразила всё его тело. Вкус крови во рту уже порядком надоел мальчишке, а эта непроглядная темнота начала действовать на нервы. В голове крутилась только мысль о том, чтобы похитительница вновь не отравила его на тот свет, однако он уже целую минуту находился в сознании, лёжа на прохладной земле. Рот был свободен, но руки и ноги по-прежнему связаны.
– Ты ведь здесь, верно? – измученным голосом спросил он у пустоты, – Хватит прятаться.
Яркий белый свет неприятно ударил в глаза, его источал точно такой же светокамень, каким Марк пользуется во время чтения перед сном. Пилимка сидела перед ним, в одной руке держа светокамень, а во второй свой клинок, в её глазах читалась неподдельная ненависть к мальчишке.
– По-твоему я прячусь? – спросила она, – Я редко испытываю злость к кому-либо. Это непозволительная роскошь. Сёстры Сокехита всегда должны сохранять хладнокровие и не поддаваться ненужным эмоциям, способным нарушить наше хрупкое равновесие… Должна признать, что ты сумел вывести меня из себя. Я никогда в жизни не испытывал столько гнева и страха одновременно. И всё из-за тебя.
– Что я тебе такого сделал? Я вообще не знаю кто ты такая.
– Зато я знаю кто ты такой. И император знает, и, к твоему великому сожалению, Шикру тоже. Ты желал скрыться ото всех в этой непримечательной деревушке, однако кара Красной Империи настигла тебя и здесь. Теперь нужно думать как с тобой поступить.
– Значит, ты знаешь о моей силе? И знаешь кто я такой?
– Знаю, – кивнула Аквилансия, – ты заклятый враг империи, и ты должен быть уничтожен.
