«сеньора» Рагацци были в запаре. Ей шестнадцать. Лира окончательно оформилась как женщина, начала краситься. Бордовые губы, распущенные волосы, маникюр в цвет помады и туфли на каблуке повыше. Желание взять ее, взять по-звериному жестко, никуда не пропало. Она стремительно наливалась соком. Терпким, почти забродившим в вино лучшего в мире сорта. Я вынужден был слушать, как она треплется по громкой связи с подружками из школы. «Что? Он так и сказал, что после вечеринки поедете к нему? Жесть! Надеюсь, ты его послала?» «Да, мистер Гаррисон хорош. Секси. Такому и дать можно».
Мелкая сучка выделывалась. Чувствовал это, знал. Традиционная семья. И папаша, который позволял младшенькой почти всё. Всё, кроме секса с парнями. В городе, пожалуй, все были в курсе, что Лира – суженая какого-то козла из Сардинии. Крупные бизнес-интересы, сводничество. Ее главная в жизни обязанность – прийти к алтарю нетронутой. В восемнадцать. Никто! Никто из парней в той частной школе и помыслить не мог попортить ее. Трахнуться и тут же лишиться жизни? Мда, походу, даже во времена Ромео и Джульетты не было таких жестких правил. Ведь они, эти двое, как я помню, переспали, не особо-то переживая за последствия.
Лира, при случае, эксплуатировала меня сверх меры. То заставляла часами сидеть в дорогих магазинах, пока примеряла дизайнерские шмотки, то требовала привезти ей с другого конца города китайскую лапшу. Она запросто могла встретить меня в дверях своей шикарной квартиры в футболке и одних трусах. Эта стерва имела привычку сидеть в машине, положив ноги на подголовник переднего пассажирского кресла. Я бросал короткие взгляды на ее голени, щиколотки, ляжки. И задранную школьную юбку. Ее промежность всегда была вне зоны видимости. Я гадал: какого цвета, фасона на ней трусики и зачем, ну какого хрена она всё это делает? Она со всеми такая? Всех провоцирует?
– Эй, Круз! – кто-то хлопнул меня по плечу.
Это ее папаша-Рагацци. Он закончил семейную болтовню на малознакомом мне языке.
– Вот и Лира считает, что я просто отстал от жизни, да, дочка?
– Си, папа! – отмахивается она, коротко и как-то зло глянув на меня.
Не смотри на нее Адриан, не надо, чувак! Она провоцирует. Опять.
– Так как тебе Касу Марцу, парень?
– Э-э-м, вкусно, спасибо, сеньор, – отвечаю, нехотя положив в рот кусок.
Рагацци смеется? С чего вдруг? Нечасто увидишь его таким расположенным к «рабам».
– А ты знаешь, что данный сорт сыра созревает при помощи…
– Червей. Вермэ (ит.), – заканчивает за ним Лира, откинув волосы за плечи.
– Да, дочка, на ценителя продукт, – добавляет папаша, щелкнув пальцами. – Перфеттаменте4!
Семейство хохочет. Они считают, что такой развод очень оригинален.
Мрачно, Адриан? Тебе хочется видеть их всех в гробах, верно, брат? Хочется понаблюдать, как их плоть пожирают копошащиеся опарыши. Ты ведь такое испробовал в жизни на вкус, что им и не снилось.
Perfettamente – идеально, прекрасно, превосходно (ит.).
