А с Витьком завтра же помиримся. За бутылочкой Фанты.
Славик уже был таком в радостном предвкушении предстоящей завтра вечерней прогулкой с Алкой, что даже и не очень расстроился из-за ссоры с другом.
Славик и Алка встретились в городском парке, где цвели сирени и акации. Воздух был наполнен ароматом цветов и свежестью весны. Небо было ясное и звёздное, а луна светила ярко и мягко.
Не совсем чистая с какими-то расплывчатыми пятнами по бокам, но совершенно круглая луна снисходительно склонилась над краем парка, почти задевая верхушки редких сосен.
Она была ещё очень бледная, лишь розоватые лучики уставшего от дневной вахты солнца румянили ее. Казалось, она смотрела на мир и, увидев что-то, стеснялась, розовела. Было ли это стыдливое смущение юной мечтательницы или гневное возмущение сдержанной девушки. Вернее все вместе. Об этом говорил и ее нежный свет, которым она озаряла изредка поэтов и влюблённых, постоянных ее ночных собеседников. А сегодня ещё и аллеи парка.
Славик у Алка шли по аллее, держась за руки и обмениваясь улыбками. Они чувствовали себя счастливыми.
– Ты знаешь, я очень рада, что мы с тобой познакомились, – сказала Алка. – Ты такой интересный и необычный. Ты мне очень нравишься.
– И ты мне нравишься, – ответил Славик. – Ты такая красивая и добрая.
И, немного подумав, вдруг выпалил:
– Ты моя первая любовь.
Ух! Даже от сердца отлегло. Произнеслось это как легко и просто, будто знакомы они были много лет.
– Да? А я думала, что ты уже много раз влюблялся, – удивилась Алка. – Ты же такой умный и образованный. Ты читаешь такие книги и слушаешь такую музыку.
– Нет, я не влюблялся никогда. Я только читал о любви в книгах и слушал о ней в песнях. Но теперь я знаю, что это такое на самом деле. Это то, что я чувствую к тебе.
– А какие книги ты читаешь? «И какую музыку ты слушаешь?» —спросила Алка.
– Я читаю философские книги Жан-Жака Руссо, он говорит о свободе и равенстве людей. Я читаю стихи Вознесенского и других шестидесятников, они говорят о жизни и любви. Я слушаю песни Высоцкого, он поёт о смелости и правде. Хочешь, я тебе прочитаю или спою?
– Да, хочу! – воскликнула Алка. – Я никогда не слышала таких речей. Ты меня просто удивляешь и восхищаешь.
«Не слышала, – ехидно подумалось Славику, – это тебе не с Сарычем ходить!» – и он гордый за себя, такого интеллигентного и умного, похлопал себя по карманам. Где – то в них должна быть книжка стихов.
Они сели на скамейку под деревом и Славик достал из кармана маленькую красную книжку с коротким названием: Осип Мандельштам. Стихи.» Открыл на случайной странице и прочитал:
В тот вечер не гудел стрельчатый лес органа.
Нам пели Шуберта- родная колыбель.
Шумела мельница, и в песнях урагана
Смеялся музыки голубоглазый хмель.
Алка слушала его с восхищением и трепетом. Она прижалась к нему и даже неожиданно поцеловала его нежно в шаечку.
На
