а также книги пагубного содержания такие как: «Пилигрим» и «Гусли», в которых тема нового завета искажена параллельными текстами лжеучения. За время так называемого «просвещения» Алексей успел привить «пашковское» учение своему родному брату Филиппу Зайцеву (после чего Филипп даже не хотел крестить своего родившегося младенца, но жена пригрозила, что бросит его и уйдёт, если тот не образумится) и крестьянину той же деревни Феодору Кондратьеву, а также расположил в свою пользу братьев Захария и Бориса и дальнего родственника Антония Давидовича Зайцева. Сам же уехал в Кронштадт, а вышеупомянутые лица остались распространять «пашковское» учение среди своих односельчан и жителей деревни Суколжино Долысского прихода.
Здесь необходимо отметить, что крестьяне указанных выше деревень всегда были весьма религиозными и набожными людьми, кроме того здесь же проживал волостной старшина и староста Долысской церкви. Но, к сожалению, в своём большинстве крестьяне малограмотны, поэтому тексты лжеучения произвели сильное впечатление на сельчан и они просто не смогли дать сектантам надлежащий отпор.
Настоятель Долысского храма Пётр Вышелесский со всей серьёзностью отнёсся к данной проблеме и сообщил об этом в Витебский епархиальный противосектантский миссионерский комитет 27 января 1910 года. И вот, на субботу 13-го февраля была назначена профилактическая беседа с сектантами. Местный священник вовремя оповестил об этом всех прихожан и «пашковских» адептов. Прибывший в Ильенки миссионер и приходской священник собрали людей в самом просторном доме деревни у крестьянина Рыбакова, где присутствовали не только местные жители, но и отдельные представители сёл: Пономарево, Зенково, Ушаково и Суколжино.
На беседу собралось около 60 человек, и начата она была со слов о необходимости посещения церкви для духовного поклонения и молитвы, а также о необходимости причащения святых Тайн и иконопочитания. На следующий день намечалась должная проповедь в Долысской церкви к удержанию православных от «пашковского» прельщения.
Главными возражателями, севшими за один стол с миссионером, явились Филипп Зайцев и Феодор Кондратьев.
Православные весьма внимательно следили за происходящим диспутом между священнослужителями и сектантами, и после беседы, видя, что истина на стороне православной церкви, говорили: «Мы теперь тебе, Филипп Федосеевич не верим! Ты нам говорил, что в храм ходить не зачем, а мы видим из Писания, что в храме должно молиться. Ты говорил, что Бог не требует служения рук человеческих, а мы видим, что это служение требуется Словом Бо жьим. Ты говорил, что не нужно почитать образа, а мы видим, что херувимы славы были в скинии!»
По окончании прений крестьяне стали чувствовать себя более уверенными в православной вере и, по сведениям очевидцев того события, потеряли интерес к секте на корню. Но дурное семя было уже брошено в православную среду
