На краю любви. Елена Арсеньева

      К нему приблизилась другая фигура – гораздо ниже и коренастая; что-то тихо прохрипела.

      – Ладно, – буркнул главарь. – Гриня, слышь…

      Низенькая коренастая фигура с явной злостью ткнула его в бок, главарь растерянно кхекнул и поправился:

      – Ку… стало быть, Кузя, возьми тряпку, намочи на дворе – в луже, что ли, – да протри эту морду.

      Загрохотали шаги, мелькнула еще фигура, вернулась, шваркнула по лицу Данилова жесткой мокрой холстиной – грубо, словно бы с ненавистью.

      Боль заставила отшатнулся.

      – Эй ты, смирно сиди, не дергайся, – рыкнул Кузя. – А то еще шибче в морду получишь.

      У него тоже был хриплый, словно бы сорванный голос – как у двух других разбойников.

      «Из одного ведра ледяной воды наглотались, что ли? – подумал Данилов. – Или просто не хотят, чтобы мы их подлинные голоса слышали? А это почему?»

      Думать было тяжело: казалось, что кровь залила не только глаза, но и мысли.