Донецка автобусы ходят?
– Конечно, ходят, – отвечают, – а вам какой Донецк?
– А разве он не один?
– Нет, не один!
– Ну, наверное, на украинский, такой-то есть?! – говорю. Девушка мне показала платформу, от которой отходит автобус. У меня чуйка еще с войны осталась, сначала надо узнать, что да как. Подошел к водиле:
– Доброго денька, шеф! Подскажи, а вы как до Донецка… по зеленому коридору проскакиваете, блокпосты украинские не цепляете?
Шофер – калач тертый оказался, свой:
– Садитесь, по зеленке едем.
Автобус до Донецка шел полупустой, несколько сердобольных бабулек с корзинами и молчаливый парень с бегающим взглядом, тоже, видать, из нашего брата. Добрались до границы без злоключений, а на таможне полный завал! Туда народу не больше десятка, а с той стороны беженцев – края не видать… Лица усталые, серые. Женщины с котомками и сумками, девушки грудничков убаюкивают, а в глазах… даже не отчаяние, а полная безысходность! Вот она – война, с таким лицом! Зашли на досмотр. На нашем КП таможенник – парень моих годов, документы проверяет и в глаза заглядывает:
– Цель вашей поездки?
Я начал импровизировать, ну чего темнить, врать начал:
– К бабушке еду, мать проведать просила, вестей давно от нее не было.
Тогда напрямую нельзя было говорить, что на вой-ну, сам понимаешь. Заходили добровольцы нелегально, если не по контракту, считалось вроде как в бандформирование вступать едешь, украинцы же на весь мир раструбили, что здесь сепаратисты!
Сумку открываю, вещи показываю, таможенник за камуфляж и перчатки зацепился:
– А это зачем?
– Как зачем, на охоту хочу съездить, на рыбалку!
– На охоту, значит? – уточнил таможенник, и вернул паспорт. – Ну-ну, поаккуратнее там, на охоте!
Тут меня вот что удивило: наша таможня беленькая, чистая, а буквально в тридцати метрах буферной зоны – украинская, места живого нет, в дырах от пуль, как дуршлаг! Сразу видно, неспокойно здесь.
На Украинской стороне нас уже автобус дожидался. Мы как сели, водила сигарету в зубы и педаль в пол! Пока по трассе мимо поселков летели, как на формуле-1, я местность рассматривал. Что сказать, картина неприглядная – дома разбитые, деревья заваленные, легковушки сожженные на обочинах, а в полях мужики, бабы и подростки окопы роют, прямо как в отечественную.
В Донецк заехали, водила обороты сбавил. Огромный город, красивый, а будто мертвый… На вокзале вышли, огляделись. По площади перекати-поле перекатывается, люди с оружием кучкуются, да пару БТРов стареньких под деревьями стоят.
Одеты, кто во что горазд: у кого брюки камуфляжные, у кого куртка, один в берцах, другой в кроссовках. Я приглядел пару ребят в десантных беретах, подошел к ним.
– Здорово мужики, бойцы нужны?
– Спрашиваешь! –
