этот незнакомец держал в руке палку, издававшую мерзкий звон.
– Соната Ландер! – позвал визитёр. – Сколько ты выпила таблеток, Соната?
– Не помню, – просипела Сона. После сна её голос совсем не звучал.
– А зачем ты их выпила, девочка?
– Я хочу спать, – простонала Соната. – Уходите, откуда вы здесь взялись? Мне было страшно, я плакала…
– Поэтому ты убежала? Из больничного морга, помнишь? Даже оставила велосипед.
Сон неохотно сдавал позиции. Соната посмотрела на будильник на столике: ей дали отдохнуть всего два часа. Не дознаватели, а палачи! Мастера изощрённой пытки!
– Кто вы такой? – спросила девочка, подтягивая одеяло к груди. Села в кровати, нахохлилась, словно больная галка.
– Меня зовут Егор Антонович, – представился визитёр. – Оденься, девочка, я отвернусь. Разговор предстоит непростой.
Это Сона и сама поняла. Но послушно встала, оделась, тем более что палка в руке дознавателя прогнала даже тень сонливости. Стало понятно, что сыщики, приехав на рассвете в больницу, скоренько привели всех в чувство. И были в курсе ночных событий.
– Если разговор будет долгий, я хочу умыться и кофе попить, – заявила дознавателю Сона. Но спохватилась и сбавила тон, ведь жертве полагалось давить на жалость: – Я так испугалась в больнице, что совсем ничего не ела.
Егор Антонович согласно кивнул:
– Мой напарник, госпожа Ландер, прекрасно готовит яичницу. Найдётся у вас десяток яиц? Мы ведь и сами не завтракали.
В холодильнике помимо яиц отыскалась куча вкусных продуктов: помидоры, сыр и бекон, масло в хрустальной маслёнке и молоко в бидоне. Вскоре девочка и дознаватели дружно работали вилками и прихлёбывали крепкий кофе, который сварила Сона.
– Спасибо, милая барышня! – откинулся на стуле подобревший сыщик. – Если не возражаете, побеседуем на веранде. Тут у вас хорошо в посёлке: птички поют, травка, цветочки. А в столице – кругом асфальт, паромваи, светомобили. Вы когда-нибудь были в столице, Соната?
Совсем за простушку её считает?
Спокойнее, Сона, не кипятись. Простушка – это хорошая ария. Главное – взять верную ноту. Споём, господин дознаватель!
– Я когда-то жила в столице, – с сомнением протянула Сона, убирая со стола посуду, – но мало что помню об этих днях. Однажды заглянула под сцену: какие-то декорации, старые сундуки с костюмами. Пыль, паутина и темнота. Я так испугалась! Упала в обморок! Потом полгода болела, врачи, сеансы гипноза…
Они вышли на веранду и расселись в креслах.
В саду было росно и солнечно, всё сверкало бриллиантовой пылью.
– Как красиво! – восхитился Егор Антонович, указывая на тюльпаны. И добавил без перехода: – Вы ведь пели в столичном хоре, Соната. Говорили, у вас волшебный голос, сам король приходил оценить талант!
Сона изобразила смирение, сделала вид, что прячет слёзы. Дознаватель кивнул с сочувствием.
