style="font-size:15px;"> «Mortem effugere nemo potest.»*
*Смерти никто не избежит (лат.).
«Ожидало поле ягоды,
Ожидало моpе погоды.
Рассыпалось человечеством -
Пpосыпалось одиночеством.
Незасеянная пашенка,
Недостpоенная башенка.
Только yзенькая досточка
Только беленькая косточка.
Незавязанная ленточка,
Недоношенная доченька.
Обвязала белой ниточкой,
Обмотала светлым волосом
И оставила до вpемени
Вместе с вымытыми окнами,
Вместе с выцветшими кpасками,
Вместе с высохшими глазками,
С огоpодным гоpем лyковым,
С благоpодным pаем маковым,
Очень стpашно засыпать…»
Яна Станиславовна Дягилева
«Выше ноги от земли»
70
Вечернее яркое солнце, как и много лет подряд до этого, неспешно пряталось за линию горизонта. Недавно прошедший летний дождь наполнял обычный городской воздух приятным, словно вымытым и заметно посвежевшим, ароматом. Улицы опустели. Лишь робкие прохожие, осмелившись выйти после грозы, быстро перебегали от одного укрытия к другому, как бы боясь, что ливень повторится. Все шло, подчиняясь своей внутренней логике.
С другой стороны красно-фиолетового небосвода виднелось уже слабозаметное обозначение луны. Ночь обещала быть светлой, полнолунной, по-летнему недолгой.
Марина сидела возле распахнутого окна на своем 33 этаже и смотрела то вниз на припаркованные кругом машины, то вверх на слепящее вечернее солнце. Перед её глазами проплывал сегодняшний день, и вспоминалась вся её жизнь.
Ничего хорошего в прошлом она не могла сейчас увидеть. Да, и, объективно, ничего выдающегося, в принципе, никогда с ней не происходило. Бесцветное душное детство в полунищей семье. Стране, занятой переделом ресурсов, было не до людей. Убогое существование без намека на улучшение, отсутствие не только какого либо культурного досуга, но и порой нормального питания, бесконечные поиски работы. Двенадцатичасовые переработки на оглупляющей низкооплачиваемой однообразной офисной службе.
«Невозможность спланировать свою жизнь – весомый стрессовый фактор, способный извести даже самого стойкого человека»: когда то прочла Марина в научном медицинском журнале. Сейчас она это очень хорошо понимала. Ей казалось, что вся её сознательная жизнь – это будто то чья-то несмешная издевка. Настолько бесполезным и бессмысленным виделось сейчас ей всё предыдущее существование. И, главное, в будущем совершенно никакого просвета. Ни малейшего намека на какое-либо улучшение.
Вдобавок к этим мрачным мыслям, события сегодняшнего дня, как бы специально, выстроились в очередь, чтобы горько исхлестать Марину своими не
