стоянке, они не спеша спустились по мраморным ступеням, по обе стороны которых цвели петунии, испуская слабый аромат. Поодаль серебристо-зелёными струями стекали до земли облиственные ветви ив.
Дойдя до кафе, они, как всегда, выбрали столик у окна. Шура принялся изучать меню. Хотя оба понимали, что это всего лишь игра и заказывал Наполеонов обычно всегда одно и то же – приличный кусок мяса с картошкой, овощной салат и пирог или рулет с яблоками.
Мирослава заказала жареную речную рыбу, салат и кусочек яблочного пирога. Шура с жалостью посмотрел на этот крохотный кусочек и с превеликим удовольствием оглядел свои полные тарелки.
Уголок рта Мирославы дрогнул в улыбке, которую она попыталась скрыть. Но друг детства был начеку.
– Смейся, смейся, – сказал Шура и принялся за еду.
– Как хорошо здесь, – сказала Мирослава.
– Угу, – согласился с полным ртом Наполеонов.
– Шура! Я тебя обожаю! – вырвалось у Волгиной.
– Я знаю, – проглотив мясо с картошкой, ответил Наполеонов.
– И что бы я без тебя делала?! – рассмеялась Мирослава.
– Без меня твоя жизнь была бы безрадостна и лишена всякого разнообразия, – ответил он с серьёзным видом.
– Это точно, – продолжая улыбаться, согласилась она. – А теперь рассказывай мне про эсэмэски, – попросила Мирослава, после того как Наполеонов собрал с тарелки с пирогом всё до последней крошки.
– Видишь ли, кто-то регулярно слал Дарскому эсэмэски угрожающего характера.
– И требовал у него денег?
Наполеонов покачал головой:
– Он у него ничего не требовал.
– Интересно! Но его жена ничего об этом не говорила!
– Наверное, он не хотел её расстраивать.
– Чем именно угрожали?
– Вот чем именно и неизвестно. Текст примерно одинаковый во всех посланиях; «Скоро ваша грязная тайна выйдет наружу».
– И на протяжении какого времени приходили Дарскому эти эсэмэски?
– Нам удалось отследить четыре месяца.
– Так, если рассуждать логически, то Дарский должен был чувствовать себя не в своей тарелке.
– Выходит, так.
– Но никто не замечал, что он был чем-либо расстроен.
– Он актёр и мог держать себя в руках.
– Или знал, что никакой грязной тайны не существует и шантажист блефует.
– Тем не менее неизвестный продолжал слать эсэмэски?
– Да.
– Мне непонятны здесь две вещи, – проговорила Мирослава.
– Какие?
– Почему неизвестный не выполнил свою угрозу и почему Дарский не поменял номер телефона.
– Да, согласен, это странно. Но ты же сама сказала, что тайны могло и не быть.
– Я думаю, что их присылал либо психически больной человек, либо некто, кто хотел помотать актёру нервы.
– И ты
